Трейлер 1

• Продолжительность расширенной версии фильма 159 минут.
• «Акт убийства» был назван лучшим документальным фильм на церемонии вручения премии BAFTA 2014 года. Принимая награду, Оппенхаймер заявил, что Соединенные Штаты и Соединенное Королевство несут «коллективную ответственность» за «игнорирование и участие» в преступлениях, однако эта речь была вырезана из видео, размещенного на сайте BAFTA. У членов Конгресса США Оппенхаймер потребовал, чтобы США признали свою роль в убийствах.
• Фильм снимался в основном в Медане на Северной Суматре в Индонезии, с 2005 по 2011 год, в результате чего получилось примерно 1200 часов материала.
• Увидев предварительную версию фильма, режиссёры Вернер Херцог и Эррол Моррис стали исполнительными продюсерами буквально через десять минут просмотра.
• Слово «анонимный» появляется 49 раз в 27 различных позициях создателей фильма в титрах, так как они боялись мести от рук эскадронов смерти.

В логове садистов

Индонезийский кошмар

Подводя итоги года и сканируя списки лучших картин, я раз за разом начал натыкаться на это название. В своих топах на первое место эту ленту ставили: английский журнал Sight & Sound, Педро Альмодовар и далее почти все - если не на первое, так на одно из первых. И, как оказалось, небезосновательно, ведь за этим непривлекательным названием скрывается незаурядная документальная картина. Признаться, я никогда не видел ничего подобного. Даже жестокие провокации Гуалтьеро Якопетти 1960-х годов меркнут при сравнении с работой Джошуа Оппенхаймера - взявшегося непонятно откуда американца и снявшего это кино на датские деньги в загадочной Индонезии. Именно к далёкому 1965-му году нас отсылает его картина, от которой волосы стынут в жилах.

Тогда в Индонезии на волне политических перемен к власти пришёл генерал Сухарто. Про те события 30 лет назад Питер Уир снял на Филиппинах вполне невинное кино «Год, опасный для жизни». Оппенхаймер поехал именно в Индонезию и, разыскав там бывших опричников правого режима, вытащил на поверхность такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Больше того, он вошёл к ним в доверие и даже закорешился с этими бодрыми старичками, которые в свои 70 с хвостиком лет очень неплохо выглядят. Они по-прежнему имеют серьёзное влияние на политическую ситуацию в стране, баллотируются на выборах, собирают оброк с китайских лавочников и вообще преуспевают благодаря мафиозной деятельности. Рэкет, коррупция, нелегальный игорный бизнес - источники их стабильного дохода и нынешнего благополучного состояния.

Они - палачи кровавого режима - и сегодня находятся в статусе национальных героев, при этом являясь авторами одного из самых страшных геноцидов ХХ века. Всего лишь за полгода дорвавшиеся до власти садисты отправили на тот свет порядка двух миллионов своих сограждан. Почему же почти полвека об этом молчали? Потому что распространять эту информацию кое-кому невыгодно. Потому что «Акт убийства» - это ещё и разоблачительное антиамериканское кино, так как та массовая резня была инспирирована ЦРУ, решившим сделать антикоммунистическую зачистку в Индонезии и устроить силами местных правых небольшую охоту на ведьм. Но вместо предполагаемых 5 тысяч левых активистов, в расход - до кучи - пустили два миллиона, то есть всех без исключения обладателей партбилетов + подвернувшихся под горячую руку китайцев. Столь притягательной оказалась возможность безнаказанно убивать.

И вот спустя почти полвека на экране во всей красе предстали те самые подручные режима, что немало потрудились для того, чтобы этот режим утвердился у власти. У тогдашней индонезийской гопоты, промышлявшей бандитизмом, мелкими преступлениями и вдохновляемой гангстерскими боевиками, сделанными в Голливуде, осенью 65-го появился шанс заняться настоящим делом. Казни сразу приняли массовый характер, причем настолько массовый, что через шесть месяцев местные реки вышли из берегов от количества крови и сваленных в них трупов. Оппенхаймер затевает с бывшими палачами страшноватую до жути игру: он как бы помогает им снимать кино о тех событиях, прикрываясь форматом кичевого сюрреалистического мюзикла.

Садисты быстро входят во вкус: перспектива стать звёздами экрана развязывает им языки, и, преодолев первоначальное недоверие, они с упоением начинают воскрешать в памяти события давних дней. 72-летний Анвар Конго, один из главных героев этого «героического эпоса» делится воспоминанием о том, что на его первых казнях было очень много крови, и вскоре он перешёл к более эстетичному и гуманному способу уничтожения - удушению с помощью проволоки. И Анвар не только лично режиссирует акты убийства, но и не без удовольствия в подробностях реконструирует свои действия перед камерой - душит понарошку добровольца. Чувствуя полную безнаказанность, бывшие палачи по мере продвижения съёмок реставрируют всё более страшные истории, которые иногда и без иллюстрирования оставляют ощущение присутствия.

Но этим «славным парням» явно мало устных рассказов, и они пытаются воспроизвести как можно больше сцен перед камерой, прибегая к помощи статистов. Используя своё мафиозное влияние, они всякий раз ухитряются организовать бесплатные съёмки, вроде как превращая их в весёлые хеппининги. Однако на лицах смеющихся взрослых исполнителей-жертв нет-нет да мелькнут гримасы неподдельного ужаса, а то вдруг случаются настоящие панические атаки, переходящие в истерики. Потому что, по сути, людям предлагается принять участие в забаве под условным названием «А давайте-ка вспомним и заснимем то, как мы казнили ваших дедушек и бабушек, отцов и матерей». Оппенхаймер, фиксирующий на камеру эти глумливые процедуры, где слово «цинизм» будет самым мягким из всех возможных эвфемизмов, вроде бы пытается придерживаться нейтральной позиции. Но то, что попадает в объектив, настолько саморазоблачительно, что не заметить это можно лишь в двух случаях: надо быть либо не в своём уме, либо героем этого фильма, то есть испытывать чувство абсолютной непогрешимости.

Герои фильма не оставляют ощущения большого ума, но и идиотами их назвать не получается. Видно, что они всё-таки чувствуют, в какую игру играют. Но жажда быть героями фильма американского режиссёра настолько сильна, что все сомнения сходят на нет. Эти ребята уже выдержали испытание временем, в отличие от тех своих коллег, что всё-таки сошли с ума. Об этом в одном из комментариев тихо упоминает сотрудник телевидения, где старички-садисты экранизируют своё героическое прошлое. Я ловил себя на том, что потихоньку и сам съезжаю с катушек: сознание отказывалось верить в то, что вижу. Но где-то все ещё теплилась надежда, что всё, происходящее на экране - блеф, глобальный розыгрыш, жестокий карнавал, откладывающий на финал процедуру снятия масок. Однако вместо этого в финале меня ожидало не разоблачение, а карикатурное покаяние того же Анвара, который решил сам побывать понарошку в роли казненного, чтобы потом показать это внукам и провести с ними что-то вроде урока нравственного воспитания.

«Акт убийства» разрушает привычные представления о документальном кино и много чего в понимании добра и зла. После его просмотра чувствуешь себя счастливым от одного только факта, что родился не там, а здесь. И в то же время искренне недоумеваешь: как такое в принципе возможно сегодня в стране, население которой в два раза больше, чем в России, и где лидеры бывшего эскадрона смерти не только не наказаны, но ходят в национальных героях? Мы видим, как их культ преподносится в телевизионном ток-шоу, где Анвар сотоварищи хвастаются своими подвигами в 1965-м, а молодая ведущая искренне делит с ними их восторги. Этот фильм, насколько я могу судить, существует в двух версиях: укороченной двухчасовой и полной - длинною 160 минут. И, судя по всему, короткая версия больше бережёт нервы зрителей. Так вот, я смотрел именно короткую, но и её вполне хватило, чтобы от нервов моих «ничего не осталось»...

Малов-кино

В 1965 году, после смены режима Сукарно на режим Сухарто, свободные люди Индонезии душат 2 миллиона коммуняк, очкариков и китайцев. В начале XXI века режиссер Оппенхаймер снимает кино о том, как свободные люди Индонезии душили и четвертовали коммуняк и всех, кто подвернется под руку.

В потоке некрологов об умерших знаменитостях и особенно внезапно умерших знакомых не слышно слов, которые бы смогли рассказать о том, что ты чувствуешь в момент смерти. Ни одно слово о чужой смерти не может рассказать о смерти.

«Акт убийства» ближе всего приблизился к тому, чтобы объяснить слово «смерть», перенеся его из мира ноуменов в факт личного опыта. Переживание феноменов из ряда: «похороны», «могила», «кладбище», «гроб» и «убийство» парадоксально раскрывает суть смерти и тем самым обьясняет смысл жизни. В картине Оппенгеймера лишь в малой степени рассказ идет о человеческой природе и об ужасах репрессивных режимов. Тут - это второстепенно. Главное в кино - дистанция между экраном и зрителем. В этом фильме ее нет. Она исчезает, схлопывается.

Смерть - есть плоскость, задник нашей Вселенной. Сознание человека основано на эмпирическом опыте, подсказывающем, что за всем есть что-то еще. За дверью - коридор. За коридором - подъезд. За подъездом - горизонт. За горизонтом - Солнечная система. За Солнечной системой - Млечный путь. Жизнь - объемна, а смерть - плоска, как доска. Ровный холст, на котором нарисованы звезды, Ад и Рай. За Холстом Ничего - Нет.

Как говорил Хайдеггер: «Смерть, насколько она «есть», по существу всегда моя. А именно, она означает своеобразную бытийную возможность, в которой дело идет напрямую о Бытии всегда своего присутствия».

8 из 10

menshrosen