Прекрасная музыка, суровые мужественные профили и счастливый конец

Обидно, что экранизацию Вендерса оценили ниже голливудской постановки с Деми Мур.

Книгу не читала, но атмосфера на мой взгляд соответствует духу романов того времени.

Как всегда, прекрасный саундтрек, на редкость симпатичные лица главных героев, хотя бывший муж героини мне понравился больше красавчика-пастора.

Суровые пейзажи подчеркивают пуританскую строгую мораль обитателей городка Новой Англии.

Стоит заметить, и в фильме это прослеживается прибытием кораблей, что значительную часть населения США составляют потомки переселенцев по религиозным мотивам, мормоны, квакеры и прочие сектанты. Неудивительно, что то тут, то там возникали какие-то массовые гонения или истерии, возникали «городские легенды», а люди выдумывали диковинные обычаи и традиции.

В сущности, в Европе или в крупных городах на женщину с незаконнорожденным ребенком конечно косились бы, но чтобы сжигать или нашивать всякие знаки на одежду - до этого варварства думаю не дошло бы.

Очень логично, не слишком медленно и не слишком поспешно разворачивается действие, каждый эпизод - сообщает некую подробность или деталь. Даже диалоги о «более благородном отношении дикарей» к своим собратьям, чем «просвещенных» переселенцев к несчастной женщине не случайны, а подчеркивают одну и ту же мысль.

Как бы не стремился человек жить праведной и безгрешной жизнью, оторвавшись от живого человеческого тепла каждый праведник может впасть в грех, гордыни или тщеславия. Или банальной мстительности и высокомерия.

То, что Кудрявцев называет «суховатостью» и отсутствием «искренности и драматизма» на мой взгляд всего лишь является разницей вкусов.

Кому-то непременно подавай «пенье, визги, страсти», мне же кажется, что раз рассказ не о «мужественном поступке одной женщины», а о чем-то большем, о человечности, о душевной стойкости, о верности и о любви, о твердости характера, то как раз и необходим тот самый торжественный, немного сдержанный, слегка отвлеченный взгляд, который придает всей картине величественность и драматизм, а не мелодраматичность и псевдо-драматичный пропагандизм.

Вендерс пригласил актеров преимущественно немецкого происхождения, и это отчасти сыграло на руку, потому что многие штаты заселялись преимущественно выходцами из той или иной страны, что накладывало отпечаток на традиции и культуру этого штата. Или даже на внешний облик.

Каждый штат являлся своеобразным прообразом той общины или общности, откуда прибывали переселенцы.

Если представить историю Соединенных штатов как мозаику таких «изгоев» и маргинальных собществ, становится понятно почему у них так распространены всякие ЧП, вроде стрельбы в школах или появление различных новых религий и успешных сект.

Вендерс показал историю не одной женщины, но целого поселения, а то и целого народа, и просто предвзято и мелочно сравнивать эту экранизацию с более поздней версией.

Кстати, 20 век называют веком расцвета индивидуализма, но ни один человек не живет в оторванном виде от общества, хотя бы и виртуального. Каждое сообщество налагает свой отпечаток на своего участника.

Немец по национальности, Вим Вендерс, как представитель глубоко традиционалисткой, даже несколько общинной нации пытается вернуть нам ощущение принадлежности к целому миру, поиску своего места в целой череде предшествующих поколений, а зрители все стремятся найти во внешних проявлениях мелодраматичных героинь и героев одного себя.

Steinvor

О мнимом благочестии

Действие фильма начинается со сцены суда: жители поселения, одетые в черное, кричат в след героине: «Она всех нас заклеймила позором! Сжечь ее! Сжечь!», и голоса их подобны крикам ворон, парящих над местом несчастья. Их лица суровы и строги, как скалы вдоль побережья. Пастор, смотря в глаза Гестер, что носит алую букву «А» на груди в знак виновности в прелюбодеянии, просит ее открыть имя любовника. Героиня тверда и молчалива, в то время как пастор бледен и шатается в полуобмороке, что неудивительно, ведь он знает имя этого мужчины.

Характер главной героини решителен и целен: она не прячет глаз от мужа, которому изменила, потому что никогда не скрывала от него свою нелюбовь; она снисходительна к малодушию любовника; твердость ее моральной осанки настолько неоспорима, что ставит под сомнение затхлые устои консервативной морали.

Сближение с другим мужчиной в отсутствии мужа отнюдь не является признаком распущенности натуры, но при резком свете душевной прямоты Гестер представляется понятным и простым желанием найти понимание, теплоту и любовь, столь недостающие ей в холодном отстранении общины. Однако героиня отнюдь не восстает против моральной идеологии, и потому в образе ее читается раскаяние.

Дочь Гестер, милая Перл, дитя свободолюбивое и, можно сказать, даже своенравное. Она глубже взрослых проникает в суть вещей, и оттого ее взгляд на мир мудрее. Инстинктивно понимая ханжество и фарисейство теократического эгоизма общины, она неосознанно отрицает связь с религией: мать учила ее говорить, что небесный отец послал ее на землю, но девочке, чья связь с природой настолько сильна и естественна, более убедительной кажется версия, что «мама сняла ее с яблоньки»; она слышит фальшь в проповеди пастора, на груди которого алеет печать греха, и выходит из церкви; она «не любит чувств, причин которых не понимает». Мне показалось, что именно образ девочки, а не ее матери - символ зарождения нового человека, с иными моральными нормами и ценностями, она олицетворяет собой некий новый нравственный идеал, свободный от стереотипной жестокости пуританства.

Не смотря на достаточно вольную трактовку книги, Вендерсу удается сохранить аллегоричность Готорна. Драматичное сочетание красного с черным создает мрачные предчувствия. Черные одежды глав общины, свидетельствующие об их скрытности, замкнутости и закрытости противостоят алой букве на груди героини и красному платью ее дочери; красный противоречив, как и их характеры, с одной стороны, он символ разрушения, упрямства, цвет Дьявола, с другой - это цвет жажды жизни, борьбы за свои права и любви. Любовь в «Алой букве» выступает иносказательным образом свободы личности, драма этого фильма в столкновении пуританского благочестия и живых стремлений человеческой души.

9 из 10

Maya Ka