«Человек из ресторана» - фильм Якова Протазанова 1927 года с Михаилом Чеховым в главной роли. В основу сценария положена одноимённая повесть Ивана Шмелёва. Фильм чёрно-белый, немой. Вышел на экраны 12 июня 1927 года.

Роль Скороходова писалась Протазановым для Ивана Москвина, но из-за болезни его пришлось заменить на Михаила Чехова.

Фильм находится в общественном достоянии.

Действие фильма происходит перед революцией. Судьба загоняет в беспросветную нищету официанта столичного ресторана Скороходова. На фронте гибнет его сын, умирает жена, дочь исключают из гимназии за неуплату. Одну из комнат своей убогой квартирки Скороходов решает сдать скромному молодому человеку - курьеру военно-промышленного комитета Соколину. Квартирант и девушка, полюбив друг друга, решают пожениться. Отец пристраивает дочь в ресторанный оркестрик. И теперь благосклонности молодой скрипачки настойчиво добивается постоянный посетитель ресторана - фабрикант Карасев. Решившись на шантаж, он крадет секретный пакет, предназначенный Соколову и посылает Наташе записку, обещая выручить из беды ее возлюбленного. Девушка едет к Карасеву на дом. Сюда же приглашен «накрыть стол на две персоны» ее отец.
Эмиграция Ивана Шмелева, автора рассказа, по которому был поставлен фильм (это уже третья экранизация), а также невозвращение на родину Михаила Чехова, работавшего в Германии, стали поводом для того, чтобы о фильме надолго забыли. В 1990-х годах картина дважды показана по ТВ.

Самая большая загадка этого фильма - чем же так не устроил сюжет повести Шмелева создателей «Человека из ресторана»? Если кто не читал произведение, советую начать именно с него, потому что происходящее на экране мало чем напоминает литературную основу, герои переделаны, переставлены местами; два персонажа сливаются в один, сюжетные ходы легко изменяются и трансформируются ит. п. Конечно же, ответ на вопрос в начале рецензии дать можно. С одной стороны, Протазанов использует классический ход социально-пропагандистского кино, давая резкую антитезу «масок» господствующего класса и «лиц» всех остальных, «униженных и оскорбленных». В самом начале фильма мы видим по-эйзенштейновски эффектную презентацию сильных мира сего, где физиогномические особенности иногда доведены почти до гротеска, и их подчиненных, обладающих более-менее естественными чертами. Правда, героя Михаила Чехова явно лепили по канону гоголевского Башмачкина: вместо думающего, непростого и поднимающегося до обобщений литературного характера в фильме дан скорее «тип» лакея (это подчеркнуто и визуально), лишь к концу фильма усложненный до определенного уровня. И это существенная ошибка режиссера, ведь происходящее на экране больше напоминает скрещение идеологического популизма в духе 1920-х годов с авантюрно-мелодраматическими ходами еще из кино 1910-х. Именно поэтому, несмотря на все актуальные до того времени мотивы переплетаются с очевидно старомодным решением интерпретации литературного текста.

Но, как ни странно, с другой стороны, картины этим и выигрывает. Понятно, что средствами немого кино было крайне сложно передать своеобразие замысла Шмелева, и выпрямив и упростив сюжетные контуры, режиссер все же добился эффекта «старого» мира на грани его чрезвычайной развращенности (читай упадка).

«Человек из ресторана» - тот самый случай, когда применив весьма рискованную интерпретанту, создатели фильма все же пришли к достаточно убедительным кинематографическим результатам.

terenss