Венецианский кинофестиваль, 1994 год
Победитель:
Золотой лев
Приз международной ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ)

Квартира для троих

Молодой Сяо-Кан случайно находит забытый в дверях ключ от шикарной квартиры, и решает в ней поселится. Он - одинокий человек, работа которого заключается в продаже колумбариев - урн для праха (видимо, в Тайване это более привычный способ захоронения). По-видимому, такой стиль жизни не устраивает Сяо-Кана, что видно из его отстраненности в рабочем коллективе, и попытки самоубийства.

Хозяйка квартиры - агент по продаже недвижимости, одинокая женщина Мэй, изредка посещающая квартиру для встреч со случайными любовниками. Один из них - ушлый А-Джунг, во время свидания украл у неё ключ и тоже начал посещать квартиру во время отсутствия хозяйки.

Действие происходит в оживленном многомиллионном городе, но судьба свела этих совершенно разных людей в одну квартиру. Этих людей объединяет одно - одиночество. Когда в конце фильма на скамейке рыдает Мэй, которой уже под тридцать, но никто не предложил ей руку и сердце - это одиночество. Когда Сяо-Кан страстно целует арбуз - это одиночество. Когда А-Джунг названивает Мэй целый день по телефону, листает порножурналы - это тоже одиночество...

Цай Мин-Лян поднимает эту тему постоянно, лишь меняя акценты. Здесь он констатирует факты, показывая, что в огромных городах тоже есть люди с непростыми судьбами, с неустроенной жизнью. Все их телодвижения не имеют смысла, ибо они несчастны в душе. Ответ же кроется в самом названии картины.

Любовь есть ответ на одиночество.

7 из 10

Alonzo dw

Не арбузом единым

Давай не будем говорить. Пусть это делает любовь. Каждое движение, каждое сокрытое или случайно пророненное слово пусть будет продиктовано ею. Мы лишь марионетки, вверившие себя ей. Так позволим же ей вершить.

И в самом деле, в двухчасовом пожелании здравия лучшему из вымыслов человечества будет очень мало слов. А те, что будут, будут незначительными, вынужденными, лишь способом коммуникации в повседневности. Здесь слово не то, которое может убить или возродить, - здесь вообще не до слов. А любовь? Действительно ли она глаголет в этом фильме, действительно ли всё движимо ею, всё пронизано ею, и она - всему причина и ответ? О нет. Это было бы слишком просто.

Слишком просто для Минляна нынешнего, снимающего фильмы на грани (за гранью?) безумного и слишком просто для Минляна 90-х годов - молодого режиссера, представителя новой волны тайваньского кино, уже тогда наметившего основные приемы и обозначившего сквозные темы своего киномира. В «Да здравствует любовь» самые очевидные из них - сведенное до минимума вербальное общение, бесконечно долгие, растянутые планы (вот кто-то сидит-сидит-сидит, а вот кто-то другой медленно идет-идет-и все еще идет), страсть к замкнутым пространствам, темы одиночества, отчуждения, кризиса межличностного общения в современном мире, порнографии и случайного секса как симптома эпохи, течения времени без изменений в пространстве, невозможности любви и свободы. Какие бы экзистенциальные вопросы ни исследовал Минлян, его зритель должен быть предельно сконцентрирован, терпелив и нервно устойчив. Совмещая в своих фильмах радикальное с минимализмом, режиссер бывает беспощаден к зрителям, особенно к тем, кто впервые столкнулся с его творением и не имеет представления, чего от него ожидать. И этот фильм не исключение.

Обычная квартира: комната-постелька, ванна-джакузька и еще одна комната, из которой можно подглядывать за происходящим в первой. Стены этой квартиры будут свидетелями. Чего? А что могли видеть стены вашей комнаты? Какие тайны известны им? Как вы сидите с поднятой над веной бритвой, подобно одному из героев фильма? Как вы выпиваете найденную под кроватью бутылку прошлогоднего виски? Как кого-то приводите в дом или как вам некого привести? Как вы включаете порно и пытаетесь сами скрасить свой вечер? Как вы плачете? Дай Бог, это все не про вас. Дай Бог, вы не так одиноки. А если даже и, то - к черту! Что у стен есть уши - дудки.

Хозяйка квартиры продаёт квартиры и практикует в своей регулярные встречи без обязательств. Ты мне, я тебе - «мы просто выручаем друг друга, когда наши постели пусты». Она одинока: все эти встречи, темные одежды, разбросанные по белому ковру, ласки мужских, но чужих, рук - единственное, что у нее есть помимо работы. Но разве это что-то?

В её отсутствие скромные апартаменты посещают еще двое (независимо и сначала втайне друг от друга): один из выручателей героини и гомосексуалист, случайно нашедший ключ от этой квартиры. А что, посещение и проживание в чужих домах - привычное, похоже, дело в Азии - вспомнить хотя бы героя «Пустого дома» Ки Дука. Эти двое тоже одиноки. Один будет искать сексуального удовлетворения в бесконечных звонках ей и просмотре порно, другой - резать вены и целовать арбуз (любопытно, что к арбузу как предмету вожделения, значительно усугубив дело и увеличив функциональный потенциал диво-ягоды, Минлян еще вернется через несколько лет в «Капризном облаке»). Целующий арбузы пару раз подсмотрит за сексуальными утехами выручающих друг друга, а однажды даже приляжет рядом с вечно ищущим удовлетворения и будет долго и пристально всматриваться в лицо его, пока на собственные глаза наворачиваются слезы от осознания невозможности обладания, невозможности возможности любви и прочих невозможностей.

Разумеется, все эти грустные потуги как-то заполнить пустоты внутри себя, ни к чему не приведут. Одиночество - единственно возможная форма их бытия. «Ты меня не терзай, одиночество, мне и так разрыдаться уж хочется»... О, и она разрыдается - а что еще, когда ничего? Деньги есть, секс есть, но от этого ты не перестаешь быть «мальчиком(девочкой)-ноль».

Так при чем же здесь любовь? В сумасшествии городской жизни, в людском муравейнике, где каждый подобен каждому, где ты лишь один из множества таких же, где личное стирается настолько, что ты сам перестаешь себя идентифицировать... Спасет любовь. Которая среди глобального разобщения и отчуждения способна соединить. Которая поможет открыть себе нового, истинного, себя. Этот великий дар, сила, которая выведет из жизненного хлама, сделает избранным - избранным на великое счастье. Это чудо, соприкосновение с которым меняет навсегда. Великая надежда. Они страдают без неё. Они жаждут её. Да придет любовь - и, наполнив, исцелит. Да здравствует любовь!

Den is