«Дылда» — второй полнометражный фильм Кантемира Балагова («Теснота»), акцентирует своё внимание не на историческом контексте, не на политическом аспекте советской жизни, а в первую очередь на том, как жил советский народ в первые годы после войны. Как вернуться к нормальной жизни, когда ничего нормального не осталось, как строить личную жизнь, когда внутри разруха? Фильм апеллируют подобными мыслями, на их основе, в прямом смысле, написан сценарий. Особенно чувствуется влияние Светланы А. Алексеевич, чья книга «У войны не женское лицо», а вернее отношение автора к войне настолько впечатлили Балагова, что ближе к финалу он начинает прямо цитировать первоисточник. 

Сюжет разворачивается в Ленинграде, спустя чуть больше года с момента окончания войны. Зрителю представляют Ию — главную героиню ленты, неуклюжую дылду, страдающую контузией. Она работает в госпитале, в который даже после войны до сих пор поступают новые пациенты. Кто-то страдает посттравматическим синдромом, кто-то потерял конечность, а кто-то и вовсе остался парализованным на всю жизнь. Но людей всё это не пугает, народ остаётся счастливым и верит в светлое будущее, оставив тёмное военное прошлое позади. Вот только это даётся им с большим трудом, война оставила свой отпечаток на каждом, не позволяя встать на мирные рельсы, наладив личную жизнь. 

Вот только «Дылда» очень небрежно пытается подавать себя, грубо и где-то даже чересчур метафорично. В какой-то момент картина и вовсе становится заложником собственных метафор, превращая показанное в душное зрелище, в котором реальность смешивается с вымышленным. Балагов определённо очень талантлив в тех вопросах, которые касаются работы с кадром. Картинка в «Дылде» парадоксально прекрасна, выразительна и аутентична, но в то же самое время — омерзительна. Цветовая палитра смешивает в себе оттенки грязи и крови — всё это идеально передаёт не только дух времени, но и внутреннее состояние народа. А каждый кадр выглядит как затёртая и выцветшая за годы фотография, от которой не хочется отводить взгляд.

Вот только визуальной красоты ленте недостаточно, ей слишком тесно в собственной эстетике, и «Дылда» изо всех сил хочет вырваться и начать кричать о важном, но не может докричаться до зрителя, режиссёр не пускает. Странно получается, Кантемир Балагов поднимает очень острые темы, но не доводит их до конца, словно боится лишний раз вставить палку в колёса советской истории. Связано это с тем, что «Дылда» по фестивальному рассчитана до мельчайших деталей, предпочитая молчать там, где авторское кино не шло бы на компромиссы. Антивоенное кино на то и антивоенное, что оно представляет из себя манифест против войны, не боясь перегибать палку, как, например, недавнее «Братство» Павла Лунгина, которое возненавидел неготовый к подобному российский зритель.

А вот Кантемира Балагова определённо будет любить массовый зритель. Не потому, что он лучше или хуже других, всё дело в его понимании того, что нужно. «Дылда» — целиком и полностью фестивальное кино, идеально подходящее для Канн, но совершенно далёкое от зрителя, особенно от российского — этим оно способно очаровать далёкую от кинематографа аудиторию. Это звучит странно, но картина отечественного производства совсем не отдаёт чем-то родным. Получается наоборот, как показывает реакция европейской кинопрессы, зарубежная публика восприняла «Дылду» лучше, чем российская кинокритика. Всё это из-за того, что Россия воспринимает Вторую мировую войну иначе и для неё недостаточно показать двух целующихся женщин или небритые женские подмышки в кадре, чтобы мгновенно окрестить фильм выдающимся.

Фильм очень расстраивает тем, что «Дылда» активно старается выйти на поле метафор. Вопреки номинации на квир-ветвь в Каннах, в картине Балагова абсолютно нет никаких скрытых лесбийских отношений между двумя главными героинями. По задумке автора, сцена, в которой девушки целуют друг друга, показывает, как человек нуждается в человеке после разрушительной войны. Вот только это происходит в тот момент, когда картина уже чётко дала понять это. Героини и так близки, максимально открыты друг к другу — их сплотила война. 

Люди в «Дылде» максимально близки друг к другу, они помогают и заботятся о своих. Даже секс спустя час после знакомства не выглядит в картине как что-то аморальное, а именно как тяга и желание заполнить внутреннюю пустоту. «Я не хочу быть пустой внутри» — говорят персонажи фильма. Помощь ближнему составляет фундамент фильма, плавно переходя в возведённый на нём лейтмотив, который, увы, далеко не до каждого дойдёт. Можно было сказать, что весомый плюс в том, что «Дылда» позволяет копаться в себе, но это не так. Идея подаётся между строк, настолько размыто и примитивно, что в какой-то момент хочется, чтобы «Дылда» действительно оказалась драмой про лесбиянок в Ленинграде — в этом случае кино хотя бы вызывало бы эмоции.

Помимо этого, фильм целиком состоит из бесконечных повторов, в которых он снова и снова проговаривает мысли режиссёра. Первые двадцать минут «Дылды» — это два часа «Дылды». Буквально одной-двух сцен в начале было достаточно, чтобы показать задуманное. Возвращаясь к мимолётной сцене секса, когда героиня помогает мальчику потерять девственность, ярче остальных показывает то, как человеку нужен человек, особенно прошедшему войну. Вот только «Дылда» дальше фраз человеку нужен человек никуда не движется. Кантемир Балагов словно сам не понимает, как он хочет показать собственный замысел, больше похожий на рассуждения.

И тут на сцену выходит книга Светланы А. Алексеевич «У войны не женское лицо», а точнее выстреливает в одной из финальных сцен. Балагов цитирует книгу, взяв за основу историю про то, как женщины «одним местом» выживали на войне. Конкретно этот фрагмент — самый сильный момент ленты, заставляющий переосмыслить персонажей, который работает лишь благодаря сильному первоисточнику, по праву считающегося одной из лучших книг про ужасы войны. В остальном же, «Дылда» очень нарочито и приторно цитирует труды Светланы А. Алексеевич, что вызывает интерес лишь к первоисточнику, нежели к фильму.

«Дылда» Кантемира Балагова — кино хоть и снятое с душой, но с потерянной где-то на этапе производства. Фильм больше вызывает недоумения, чем шокирует или заставляет задуматься о чём-то. Всё дело в том, что Кантемир Балагов показал себя, как талантливого режиссёра, грамотно работающего не только с визуальным рядом, но и с актёрами, которых ему удаётся раскрывать во всей красе. Вот и получается, что «Дылда» представляет из себя сплошное разочарование. Разочарование потому, что фильм смог совместить в себе хорошую режиссуру и до неприличия плохой, хоть и с гениальным фестивальным расчётом, сценарий. 

«Я не хочу быть пустой внутри» — говорят герои фильма. Что-то подобное говорит и сама «Дылда», повторяя судьбу персонажей — остаётся пустой внутри, но красивой снаружи, измученной и изувеченной. 

5 из 10

Hyb1to