Трейлер Nº2

Трейлер

«Феликс» за лучший европейский фильм 1988 года.

Каннский кинофестиваль, 1988 год
Победитель:
Приз жюри
Приз международной ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ)
Номинации: Золотая пальмовая ветвь

Европейская киноакадемия, 1988 год
Победитель: Лучший фильм

- Жертва, убийца или адвокат - кто ты? - Я - всё.

Во второй раз в жизни после «Сало или 120 дней Содома» Пазолини я не знаю, как оценивать, что думать, что чувствовать, что говорить после фильма.

- Будем обсуждать фильм?

- Нет.

И только полчаса спустя, проведенных обязательно на свежем воздухе, пусть и под дождем (и даже лучше если под дождем), ты возвращаешься в реальность и осознаешь, что это был всего лишь фильм.

Людям, поглощающим американское кино, видящим постоянно умирающих и убивающих бреддов питтов и джонни деппов, наверное, кажется, что убийство - это быстро, легко, красиво.

Кеслевский показал, что убийство - это не быстро, не легко и не красиво. Одна из самых долгих, правдоподобных на грани документального кино сцен убийства в кинематографе. От видения ее становится плохо физически.

В фильме три героя - убийца, жертва и адвокат. Социальные роли. Но не все так просто. Не понять, кого порицает и кому сочувствует Кеслевский. Жертва - человек, весь фильм преступающий закон порядочности. Однако, это не преступление, наказываемое системой. Всё в рамках, хотя возможно, не будь таких преступлений в обществе, не было бы и других. Тоска...

Адвокат, желающий изменить мир, но сталкивающий с тем, что он слишком сложен, чтобы его изменить. «Со времен Каина ни одно наказание не сделало мир лучше». Но и ненаказание тоже...

Потому что все мы - жертва, убийца и адвокат. Зависит лишь от ситуации. Поэтому судить нельзя. Судить невозможно.

Самые пронзительные слова, квинтэссенция основной идеи, что каждый из нас - жертва, убийца и адвокат, и это зависит лишь от ситуации, и поэтому судить нельзя, судить невозможно - произносит адвокат, во время разговора с подсудимым перед повешением на очередной вопрос охранника «Уже всё?»

- Нет, не всё! Не всё! Передайте господину прокурору, я никогда не скажу: Всё!

Любой закон, даже самый справедливый, даже тот, служить которому ты поклялся, имеет свой предел...

fyyb

Короткий фильм об убийстве

«Короткий фильм об убийстве», короткая версия которого представляет собой неотъемлемую часть «Декалога», на самом деле отличается от «новелльной» не только хронометражем, но и немного иными акцентами, и только поэтому есть логика в том, что пятая новелла нашла свое место в виде полнометражной картины.

Сюжетно история, рассказанная режиссером, представляет собой знаменитое, ставшее впоследствии авторским почерком, переплетение человеческих судеб. Их трое. Молодой парень лет двадцати, несущий по жизни горькую потерю, хамоватый таксист средних лет и только начинающий свою практику адвокат. Объединит их всех жестокое и немотивированное (?) убийство, где каждому отведена роль то ли жертвы, то ли злодея, то ли исповедника.

Что делает Кеслевский? Он одновременно показывает до противности реалистичную сцену убийства, суд со стороны государства над убийцей и обыгрывает как заправский скрипач на нервах зрителя широчайший спектр эмоций, когда ты откровенно ненавидишь вора человеческой жизни, при этом ближе к моменту справедливого наказания начинаешь искренне сопереживать, принимая одновременно правоту всех и никого. Это довольно неприятное чувство и, в то же время, апофеоз режиссерского мастерства.

Темы наказания государством граждан за свои проступки и коснется центральный посыл фильма. Мы рассуждаем вместе с адвокатом о роли карательных мер и их влиянии на других. Цитируя Библию, молодой юрист доказывает - если не экзаменационной комиссии, то хотя бы части зрителей - неэффективность государственной машины. Потому что если с наказанием дело налажено с четкостью, достойной лучшего применения, то со второй частью принципа - профилактики и воздействия наказуемого на остальных - дела обстоят куда хуже. Да и такой ли уж отстраненной стороной в цепочке, сведшей жертву и убийцу, является само государство. Нет ли, случайно, части вины системы в данном контексте? И даже если нет, то вправе ли она отбирать человеческую жизнь, примеряя на себя роль Всевышнего. Гуманист Кеслевский не дает четких ответов. Впрочем, задача Художника состоит в том, чтобы задать правильные вопросы.

Помимо озвученных действующих лиц, в картине мы наблюдаем еще два, весьма интересных и обезличенных. Это Город и Зеленый цвет.

Город предстает в фильме эдаким монстром, серым и неприветливым, холодно встречающим каждого своего обитателя и методично уничтожающим улыбку на лицах, добиваясь при этом завидных результатов. И неслучайно единственный искренне улыбающийся персонаж в конце не менее искренне заливается слезами. Как скажет 10 лет спустя герой Юрия Кузнецова в балабановской истории про одиночество: «Город - страшная сила...».

В то же время этому серому монстру противостоят другая сила - дети. Да, именно чистые создания с искренними и беззаботными лицами периодически шатают чашки весов в иную сторону в столь явной неравной схватке чьей-то жизни и смерти и, будто солнечный блик, на мгновения возвращают на каменные лица горожан тень улыбки. Но, к сожалению, лишь на время...

Зеленому цвету и вовсе отведена символическая роль. Как-то сразу в уме всплывают феноменальные цветовые решения «трилогии», и, похоже, именно здесь пан Кшиштоф испробовал свои наработки по поводу использования колора как полноценного персонажа фильма. Одна из трактовок символики зеленого гласит: «Неоднозначен по смыслу. Это жизнь в ярко-зеленом цвете и смерть, выраженная мертвенным, синеватым серо-зеленым оттенком... составленный из синего и желтого (Небес и Земли) зеленый цвет имеет мистические свойства. Соединяет в себе холодный синий свет интеллекта с эмоциональной теплотой желтого Солнца с тем, чтобы произвести мудрость равенства, надежды, обновления жизни и воскресения». Зеленый цвет сопровождает героев истории повсюду, кажется, нет и кадра, где бы он не был представлен. И чаще всего мы имеем дело именно с серо-зеленым оттенком, который в ключевой и самый страшный момент буквально заливает собой всю площадь кадра. Кажется, что именно дуалистическую символику зеленого имел в виду режиссер, завершая фильм этим цветом уже совсем других оттенков.

Образ слишком чувственного (для своей профессии) адвоката демонстрирует одновременно человеческую составляющую бездушной системы и, в то же время, невозможность хоть что-то изменить. Какую бы прекрасную речь против смертной казни ты не подготовил, приговор может быть только один. И кто же адвокат в большей степени: защитник или исповедник, особенно на фоне ксендза, испуганно одергивающего руки от приговоренного к казни, - еще предстоит подумать.

Накануне своего дня рождения молодой парень со слезами на глазах и с именем Бога на устах совершил жестокое убийство. В погоне за справедливым возмездием государство оставило от почти 21-летнего юноши кучку испражнений и гарантировало ему мамино место в могиле, рядом с отцом и младшей сестренкой. Если справедливость действительно восстановлена, то почему же перспективный адвокат и молодой отец так горько плачет?..

orange3005