• Фильм снимался 2 года.
• Фильм оставался единственным документальным фильмом, выигравшим «Золотую пальмовую ветвь» до победы фильма «Фаренгейт 9/11» в 2004 году.

Оскар, 1957 год
Победитель: Лучший документальный фильм

Британская академия, 1957 год
Номинации: Лучший документальный фильм

Каннский кинофестиваль, 1956 год
Победитель: Золотая пальмовая ветвь

На глубине у воздуха появляется странный привкус: ты пьянеешь от собственного дыхания. (с)

Итак, перед нами первая документалка, получившая пальмовую ветвь, и значит, она просто обязана быть чем-то большим, чем глубинные съемки, транслируемые по дискавери... Давайте посмотрим.

Я подозреваю, что во Франции с их бережным отношением к собственной истории имя капитана Кусто гораздо более известно и вызывает ряд ассоциаций уважительно-трогательного характера, потому что худенький улыбчивый дядька в красной шапке не только был изобретателем и ученым, но и человеком глубоко влюбленным в глубокое море, умеющим этим чувством заражать и делиться, и не смотря на относительную недавность событий, умудрившимся прожить напряженную и романтичную жизнь достойную первопроходца 18 века. То есть попробуйте оценить: это уникальные съемки новоизобретенной аппаратурой и освещением, на которых мы видим новоизобретенные приемы глубинного погружения и восстановления после него, и самое главное для неспециалиста - это ничуть не скучно.

Конечно, моментами это действительно просто глубинные съемки подводного мира под подходящую музыку. Но интереснее всего, когда в кадре появляются люди. Чувство теплоты заставляет зрителя улыбаться на протяжении просмотра, потому что камера с любовью и одновременно часто подтрунивая над происходящим, показывает нам как живут и работают Кусто и команда. И мы видим в них не серьезных ученых в белых халатиках, а взрослых мальчишек с горящими глазами, ошибающихся, шкодничающих, радостно машущих дельфинам, мы видим таксу, гоняющую по палубе лобстера или обливание палубы с людьми волнами в шторм, и понимаем как много опасности в этой одиссее, как ненадежно их судно. Да и сами приборы показаны такими самоочевидно простыми и понятными в применении, что это дало Уэсу Андерсону в его «Водной жизни» прекрасный повод для иронии. По духу прямо какие-то ролевики, честное слово.

Но есть и печальная сторона. Вмешиваясь в жизнь природы, человек остается самим собой - любопытным, жестоким, снисходительным, и хорошо, что это не пытаются от нас скрыть. Мы видим, как Калипсо наезжает на китенка и смертельно ранит его из чистого любопытства посмотреть поближе. Как биологи не стесняются пользоваться динамитом, изучая рифы, где «плотность населения» на каждый метр зарослей особенно высока. Как команда устраивает побоище среди акул, руководствуясь страхом и ненавистью перед ними. И радость постепенно тускнеет, и слова про дружбу с морскими обитателями под конец начинают звучать фальшиво...

Когда небо отражается в воде, и не видно берегов, сложно сказать, кто кого здесь копирует. Тем более, что приборы-регистраторы делает снимки звезд, там, где выше/глубже, человеку приходится надевать скафандр, синева переходит в черноту, веса нет, дышать нечем, а глаза видят чудеса.

Неудавшийся авиатор Кусто нашел себе другое небо, сел на корабль с греческим именем и нашел возможность подарить нам право вступить на его борт. И обаянию этого путешествия все-таки сложно на время не поддасться.

».. . подводные скалы, водоросли, рыбы... серебряные, золотые... и чистая, чистая вода, прозрачная как воздух! но волшебней... светится, сверкает! лежу на воде, не двигаясь, расправляю руки... и вдруг понимаю, что.. . лечу.»(с)

Волченка