Трейлер

Ради всеобщего счастья, пусть моё тело горит тысячи лет, освещая путь другим

Жил на свете обычный японец Кэндзи Миядзава. Родился, учился, писал стихи. Хотелось бы сказать, что однажды утром он проснулся знаменитым, но, увы, скромная публикация в местной газетенке за собственные гроши прошла незаметно для широкой публики. Так и продолжалась его жизнь, призвание в которой Миядзава нашел в служении людям. Цель, безусловно, святая, тем более что семейный ростовщический бизнес сгубил немало судеб прямо на глазах у юного Кэндзи. А потом к нему пришла слава. С косой. Впрочем, не он первый, не он последний из тех авторов, кого заметили только после безвременной кончины, признав заодно самым любименьким и загадочным писателем Японии. Писал же Миядзава преимущественно для своих учеников, полагая, что тем самым поможет им лучше осознать природу окружающего мира. Писал о геологии и астрономии, животных и растениях, рассказывал сказки о мистических существах и духах. Однако среди всей этой мишуры о кошачьих канцеляриях, господине горном коте и его тяжбе с желудями притаилась глубокая и трогательная история о дружбе и подвиге.

Однажды ночью два мальчика-котика Джованни и Кампанелла отправляются в межзвездное путешествие на поезде. Без какой-то определенной цели, просто покататься и посмотреть в окно на диковинки вселенной. На этом, собственно говоря, сюжет кончается, а начинается форменное безобразие с переплетением сна и реальности. Сюрреализм в чистом виде со всей его иррациональностью и богатством форм. При этом речь идет о чистом искусстве, в его первозданном виде, когда целью было выразить реальность через аллюзии, а не просто запутать доверчивого зрителя красотой формы и визуальной бессмыслицей. В мире «Ночи на галактической железной дороге» все имеет скрытый смысл, переживания трансформируются в события, брошенные вскользь фразы в неотвратимость. Даже имена персонажей, чтобы подчеркнуть их особую связь, взяты у итальянского философа Томмазо Кампанеллы, крещенного как Джованни Доменико.

Как ни странно, но «Ночь на галактический железной дороге» вовсе не рассказ о жизни котиков, как может показаться на первый взгляд. Кошачий облик персонажей не более чем ловкий ход режиссера, справедливо рассудившего, что ведущие человеческую жизнь антропоморфные существа будут более выгодно смотреться в свете сюрреалистической истории Миядзавы. Прежде всего, эта картина - философская притча о смерти. Не стоит, конечно, грубо утрировать, оперируя очевидными образами: мол, поезд это смерть, железная дорога - коса, а кондуктор в том поезде сам Сатана. Не стоит хотя бы потому, что так можно разрушить тонкий мистический мир, не терпящий, когда в нем копаются немытыми руками доморощенные философы. Это созерцательное путешествие, наполненное визуальными образами и намеками на космические мотивы. Самое трудное - не потеряться в этих кажущихся бессмысленными картинках, ведь скрытая суть и зыбкие намеки подчас поданы весьма прямолинейно, хотя и ловко завуалированы под общий контекст мистической фантасмагории.

Когда тщательно выстроенная атмосфера повседневности дает трещину под натиском сюра: странные события начинают казаться правильными, а правильные - странными. Эта волшебная и тревожная атмосфера, очевидно, оказала сильное влияние на Хао Миядзаки. Трудно не заметить сходства с «Ночью» в его «Тоторо»: странная болезнь матери, волнующее исчезновение отца и хотя формально все заканчивается благополучно, трудно избавиться от подозрений относительно намерений «добрых» лесных духов, заманивших детишек в лесную чащу. Не говоря уже о прямом цитировании висящего в воздухе полустанка в «Унесенных Призраками».

Не мудрено, что станция «Галактический вокзал» расположена прямо посреди самого обычного поля, а в поезд, который довезет до края вселенной, можно сесть прямо здесь на захолустной сине-зеленой планетке, затерявшейся в безвестных задворках западного рукава галактической спирали. Вот только куда бы отправиться сначала? Может быть к Лямбде Скорпиона, расположенной прямо у жала... Есть ли на небе хоть что-нибудь кроме россыпи золотых точек и темной туманности Угольного мешка? В конце концов все зависит от точки зрения наблюдателя относительно его местонахождения в пространстве и времени. То, что представляется нам просто расплывчатым участком на небе, для кого-то ценнейший экспонат: циклопический скелет древнего ящера, благополучно вымершего до наступления Плиоцена, покоящийся на алмазном песке. Но разве так важно разобраться, что и кому кажется, если можно просто полюбоваться цветением гречихи в водах небесной реки или на протуберанцы, кажущиеся из поезда цаплями, рухнувшими на солнце. Общеизвестно, что цапли, словленные в космосе, на вкус - как печенье, хорошо бы найти попутчика, с которым можно подискутировать на эту тему. А пассажиров, по счастью, великое множество: таинственных и даже страшных. Возможно, вместе с этим слепым телеграфистом, назойливым птицеловом, монахиней, путающей номера псалмов с числом утопленников и ребятишками с «Титаника» путешествует инкогнито сам Мрачный Жнец. Почему бы и нет, только интересно, а свой билет он тоже приобрел в трехмерном мире...

CynepKoT

«-Простите, Сэр, вы купили этот билет в третьем измерении?»

Вот так, бывает, выйдешь за молоком и...

Это очень мистическое аниме.

Первые минут сорок я сидел с округленными глазами и открытым ртом, словно завороженный, целиком погружаясь в атмосферу этого фильма: иррациональную, зыбкую, туманную. Невозмутимость аккуратной, можно сказать, интеллигентной психоделичности событий и сюжета, всегда знающего меру происходящего на экране, очень мне по душе. «Ночь на Галактической Железной Дороге» - это очень точное название для этой картины, полной символизма.

Очень понравился «язык», которым сделано это аниме: в начале, визуально напоминает акварельные рисунки Германа Гессе, разве что потускневшие. Меня поразило это удивительное сочетание графической составляющей (кажется совсем простой и непригодной для передачи подобного рода идей) и атмосферы. Вместе с незаметным, но точным музыкальным сопровождением, это создает цельное и точное выражение замысла авторов.

Атмосфера - вот что главное в этом Аниме.

Недаром оно нравится Хаяо Миядзаки: тот, кто любит его творчество без труда найдут символическую связь и с «Унесенными Призраками» и с «Ходячим замком Хаула» и другими его работами. Из этого фильма действительно можно черпать вдохновение - зыбкое, туманное, атмосферное, нереальное.

Если проводить ассоциации, то это аниме отдаленно похоже на фильмы: «Мертвец», Джармуша; «Замок», Балабанова; в сочетании с неспешностью работ Тарковского.

А теперь, поедем по Галактической железной дороге.

В начале для меня это был фильм о познании, альтернативном рациональному и логическому, познанию без памяти о значении вещей, которое намного более лучше приближает к пониманию окружающего мира, потому что дает нам его в подлинном, непосредственном ощущении, там где тайна, всегда остается тайной, которую не разгадывают, а обретают. Фильм переводит нас через границу знаний о мире и себе погружая в среду оказывается еще совсем непознанную.

Позже он стал для меня фильмом-путешествием - путешествием по другим мирам. Они существуют сами по себе, живя по своим законам, неизвестным нам, а на экран нашего сознания, таким образом, попадает лишь то, что примерно соответствует им из мира наших представлений - желтые светящиеся треугольники, летящие за окном поезда, «небесные поля», «один и два миллиона лет»: кажется, что большая часть фильма вообще невидима.

Главная тема проясняется ближе к концу. Все же это аниме о нашем мире, что подтверждает, и вполне адекватное и повседневное начало (когда мне казалось, что атмосфера фильма выражает земное мироощущение Джованни), и финал. Фильм осмысляет Смерть и Посмертие в форме «сдвоенного» небесного странствия от события к событию, от мира к миру, объясняя и выражая по пути то, что параллельно происходило на земле, за кадром. И в финале все остальные темы этого фильма сплетается вокруг Главной, а нам остается лишь суметь вместить в себя этот космический полет-путешествие Джованни к невербальному понимаю истоков Самопожертвования, для которого мало пересечь половину Галактики.

«Рам Цзы знает...
Hет ничего необъяснимого.
Все тайна.»

9 из 10

Varley