Трейлер (Youtube)

Трейлер (Кинопоиск)

• Режиссёр Жако ван Дормель сыграл эпизодическую роль человека, погибшего под колёсами автобуса сразу по получении сообщения, что жить ему осталось несколько секунд.

• Бельгия официально выдвинула этот фильм на премию «Оскар» в 2016 году.

Французское кино, as is...

Забавная вот ситуация, во Франции изобрели камеру, а кино на нее снимать так и не научились. Ну, за исключением некоторых фильмов, которые и правда можно отнести к категории «шедевр», но скорее такие фильмы - как исключение. Хотя они и есть. Французское кино - оно, пожалуй, настолько специфическое - как японское. Если в японском кино нормально кровь-кишки-малолетние_девочки_нимфетки, то во французском кино нормально отсутствие моральных ценностей, прямолинейность, очень специфический и саркастический юмор (ну вот знаете газету Шарли - помните, из какой она страны?). И ориентировано французское кино на зрителя с особым вкусом. Все перечисленное выше вполне подходит под фильм Новейший Завет.

Итак, Жако ван Дормель предлагает зрителю весьма необычную историю. Представьте, что бог - негодяй, подонок и подлец. Кричит на жену, бьет дочь, невероятно любит издеваться над созданными им людьми. А управление жизнями и судьбами людей - идет через компьютер. И в один момент дочь решает убежать из «дома», откуда не могла выйти все свои 10 лет, к людям на землю, чтобы собрать своих архангелов и написать свой новый завет. А напоследок - хочет напакостить папашке, для чего всем смертным рассылает точные даты и время их смерти.

Такова завязка. Далее в фильме нам покажут короткие истории 6 людей, с которыми знакомится девочка, делая этих людей своими архангелами. А в качестве летописца, который будет сопровождать девочку, мы познакомимся с бомжом очень_сильно_напоминающего_Гендальфа. Самый ироничный момент - в истории самого «бога», который спускается на землю в поисках дочки, сломавшей ему компьютер при побеге. Попав в мир людей и не имея никаких сверхспособностей - «бога» ждут забавные приключения с возможностью прочувствовать все те пакости, которые он сделал для людей своими руками.

Вообще, фильм Новейший Завет - с замахом на философию, да вот только под слишком неординарным взглядом. Что опять же присуще французскому кино в целом. Какие-то моральные нормы тут больше высмеиваются, чем исполняются. Юмор специфический и далеко не для всех уместный. Религиозным фанатикам и вовсе не рекомендовал бы посещение без припасенного огнетушителя, а лучше двух - «бомбить» может очень сильно от происходящего на экране, если вдруг попытаться отнестись ко всему серьезно.

Я бы не сказал, что комедия очень веселая и смешная, хотя моментами забавные сцены на самом деле есть. Фильм не очень интересный по сюжету, хотя и не скучный. Фильм снят с прицелом задуматься о смысле своей жизни и показать вариацию поведения людей в случае, если бы они знали точно дату своей смерти - но «прицел» вышел слишком поверхностным. Несостыковок тоже очень много, начиная с простейшей - что девочка не умеет писать, но легко взламывает компьютер папы: D За что можно похвалить фильм - за весьма неординарную концовку, очень необычную и интересную. Хотя, если у вас «бомбило» от бессмысленности концовки фильма «Люси» - то тут, видимо, и вовсе башню сорвет.

Фильм получился противоречивым. Ценителям французского кинематографа и менталитета он вполне может понравиться. Обычному человеку - этот фильм «на один раз», это не те шедевры из Франции последних 10-15 лет. Людям, которые воспринимают всё слишком буквально и прямолинейно, пожалуй стоит и вовсе избежать просмотра Новейшего Завета.

6 из 10

rn21

Переустановка системы

Никто ведь ещё в реале не видел Бога. Того, который определяет всё настоящее и вершит по результату свой суд. Большинство представляет Его по фрескам Микеланджело с затасканным «Сотворением Адама» и вспоминает по первым дням творения мира и человека, созданного Им, как там написано, по образу и подобию своему, не слишком вникая в то, что попало в нас от него и насколько Он далёк от нашего. Может ли Он быть сумасбродным отцом и деспотичным домохозяином? Такое ведь и во сне не приснится, если только не придумает Жако Ван Дормель.

Вдруг он и в самом деле вздорный дядька, обставляющий земную жизнь законами, от которых хочется выть, измываясь над тем, кого считают венцом его творения, пережёвывая войнами миллионы юных или забирая у матерей детей во младенчестве, остальных оставляя жить в страхе перед смертельным концом, срок которого покрыт неизвестностью, связывающей желания и возможности несчастных, живущих не в ладах с соседом или с самим собой.

Не проходящая по Священным писаниям дочь затевает бунт в доме Господа, разрушая механику его провидения, освобождая человечество от неопределённости даты и времени исхода, оставляя его последним отсчетом для исполнения сокровенных желаний, давно забытых или оставленных на потом под давлением житейских условностей, именуемых обществом и семьёй.

Вот так бесцеремонно нарушив планы Отца, девочка отправляется дописывать деяния Сына, собирая по миру откровения новоявленных Апостолов, избрав для этого шестерых, жить которым осталось ещё немножко или совсем ничего, а, значит, терять нечего и можно пуститься вдаль за чем-то или ради чего, а её недетская шалость прикроет режиссёрский эксперимент, когда поверх других поставлена заповедь Сына о любви к ближнему, которая так рассмешила Отца.

К радикальной миссии ребёнка Ван Дормель деликатно подгружает спонтанный романтизм новоявленных Апостолов, добавление которых приводит к неизбежному пересмотру заданного книгами результата с перезагрузкой операционной системы, оперирующей потерявшими страх людьми, теперь не ждущими смерти и не мечтающими о бессмертии, заполняя любовью оставшийся им миг между прошлым и будущим, который, как говорят, называется жизнь.

Иронию измен и превращений режиссёр погружает в стремнину калейдоскопических визуальных очерков, детской рукой прокладывая путь своим истинам, которые с готовностью разделяют с ним все участники этой феерической фантазии, от божественно распущенного Бенуа Пульворда в роли Его Самого до безнадёжно безумной Катрин Денёв, изменяющей супругу с Кинг-Конгом и юного Ромена Желена, исполняющего последнюю волю мальчика Вилли быть не им, а ей, по природе своей.

Трезво оценивая положение вещей, Ван Дормель догадывается, что его шутки для большинства будут сродни развязной проповеди разжалованного им в бомжи Господа, заранее отвечая на все упрёки и возмущения поставленным внутри Храма эпизода с гротескной фреской, где, забыв о заповедях, святой Отец с кулаками защищает свою человеческую правоту.

gordy