Трейлер: #2

Трейлер: #1

Награды и кинопремии

Кинопремия «72-я церемония вручения наград премии «Золотой глобус» 2015»
Номинации:
Лучшая женская роль (драма) - Джессика Честейн
Кинопремия «Независимый дух 2015»
Номинации:
Лучший сценарий
Лучший монтаж
Лучшая женская роль второго плана - Джессика Честейн

Нью-Йорк, 1981

Нью-Йорк, Манхэттен. В Соединённых Штатах бушует кризис. Многие люди стали безработными и вынуждены жить в бедности. В этом районе сильно возросло количество преступлений. Криминальные группировки стали выяснять отношения непосредственно на улицах, в результате чего, в эти разборки были вовлечены обычные жители города. Часто можно было наблюдать перестрелки. Люди боятся выходить на улицу с деньгами, потому что, их в любой момент могут ограбить. Полицейские не справлялись со своей работой, по контролю за уровнем преступности. Это самый жестокий год, 1981 год.

В центре этих событий оказываются иммигранты из Латинской Америки - Эйбел и Анна Моралесы, которые прибыли в США для того, чтобы осуществить свои амбициозные мечты, и в скором времени они добились огромного успеха в своём бизнесе. Но уличная преступность, которая охватила город Нью-Йорк, моральное разложение и коррупция, вызвали у них серьезные проблемы. Семья иммигрантов пытается сохранить и расширить свой бизнес, но на фоне коррупции, разгула преступности и социального упадка, рискует потерять всё.

Джей Си Чендор, ныне снявший весьма оригинальную драму «Не угаснет надежда», с одним Робертом Редфордом, принялся за «Самый жестокий год», где главных персонажей сыграли Оскар Айзек и Джессика Честейн. Национальный совет кинокритиков США, именно этот фильм назвал лучшим. Лента также получила единственную номинацию на Золотой глобус, как лучшая женская роль второго плана, за игру Джессики Честейн. Эту актрису, без сомнений можно назвать уникальной, ибо даже одним своим присутствием, она делает фильм более ярким и изящным. Данная картина не стала исключением, однако мне дико её не хватило, ведь всё внимание привлекал к себе Оскар Айзек, чей персонаж получился весьма уверенным и достойным. Несмотря на трудное время для бизнеса, Эйбел упорно и решительно двигается вперёд, рискуя тем самым потерять всё, что имеет, но им движут слова: «Когда становится страшнее всего, тогда и надо прыгать, иначе всю жизнь будешь торчать в одном и том же месте». Эйбел не один, а поддерживает его любимая жена Анна, хотя из-за напряженной ситуации вне дома, возникают ссоры, непосредственно внутри семьи, а герои пытаются максимально спокойным, и более адекватным образом, выйти из сложившейся ситуации. Режиссёр как можно точнее пытается продемонстрировать жесточайший год, показывая обычных людей, которые поневоле впутываются в эту трагичную обстановку, и становятся жертвами случившегося.

У Джей Си Чендора получилась интересная и уверенная картина, несмотря на то, что ему не удалось во всей красе продемонстрировать самый криминальный год. Лента получилась с малым количеством крови и насилия, разумеется в рамках дозволенного скромного 19 млн. бюджета, однако талантливые актёры Оскар Айзек и Джессика Честейн, своим упорством и высокой актёрской игрой, делали картину более красивой и цельной, а холодные зимние пейзажи, способствовали компенсированию некоторых недостатков, придавая картине реалистичную и хладнокровную окраску.

7 из 10

writer19

Год разрушений и свершений

1981 год. Манящий золотом, звенящий монетами, палящий плотью, кипящий смертью Нью-Йорк, куда занесла нелегкая в пору расцвета финансового кризиса и всеобщего разгула криминалитета семейную пару иммигрантов из Латинской Америки Эйбела и Анну Моралесов. Стремясь во что бы то ни стало покорить Манхэттен, дабы он упал к их ногам пожелтевшей листвой заработанных банкнот, им, увы, далеко не всегда придется быть по чести, ибо у большого города свои правила и свои неписаные законы злых улиц, на которых чужаку едва ли светит что-то большее, чем нож в глотку, если он не сумеет вовремя выхватить пистолет.

Очевидно, что молодой американский независимый режиссер и сценарист Дж.-С. Чендор до сих пор пытается выработать свой, самоцветный и самобытный, стиль, следуя при этом по проторенной тропе и используя большей частью чужую художественную палитру, при этом задумываясь лишь об аутентичности собственного кинематографического холста. Что, впрочем, совсем не отменяет того факта, что Чендор, в отличии от покорного большинства, не стремится пополнить и без того тесные ряды постмодернистов, придерживаясь в своей режиссуре сдержанной и сбалансированной методологии, порождая не голые идеи, а полные плоти и крови универсальные высказывания на злобу дня или вне любых иллюзий. Если «Предел риска» был фактически настроен на волну Оливера Стоуна(времен еще первого «Уолл-стрита»), «Не угаснет надежда» следовала магии лапидарности Хэмингуэя и семантической бессловесной символичности Годфри Реджио, то последний по счету крупный фильм Чендора, «Самый жестокий год» 2014 года представляет из себя весьма эффектное прочтение и переосмысление знаковых творческих мотивов Фрэнсиса Форда Копполы и Мартина Скорсезе, беря от них основное место действие - Нью-Йорк - и тему гангстерской романтики, но создавая на ее основе сугубо свою историю, в которой, однако, криминальный квартет служит не первой скрипкой, а чуть ли не второй или третьей, будучи сугубо периферийным в повествовании, где на первом месте стоит тема самореализации, обретения своего голоса в многоголосом мире и противопоставления собственных гуманистических воззрений тем, для кого понятие человечности и вовсе безвозвратно размыто мутными водами Гудзона.

«Самый жестокий год» старается быть предельно внятным и честным киновысказыванием о жестоких временах, ломающих как морально, так и физически людей, чьей основной движущей силой является не обогащение любой ценой на первых порах, но амбиции к созиданию. Собственно, в этом фильме Чендор, намеренно обращаясь к давнему прошлому, по сути, как и Коппола, четко подразумевает настоящее, заново реинкарнируя в лишенном любой выхолощенности пространстве ленты уже успевшую стать притчей во языцах мысль о мафии как главном символе всей Америки ХХ века. Но только если Коппола со Скорсезе создали в рамках этой воплощенной идеи культ Антигероя, который всегда прав даже тогда, когда он может быть и не правым, но ведь кланом Корлеоне и мафиозными героями Скорсезе движет право собственной силы(которая в ряде случаев становится их главной слабостью, уязвимым местом, приводящим на эшафот или в бега), то Чендор, насыщая «Самый жестокий год» аналогичными сюжетными ситуациями и синонимичными персонажами, предпочитает идти «от противного», выдвигая на первый план образ Героя, который желает изо всех сил оставаться таковым, невзирая ни на какие, даже очевидно летальные, последствия. Оставаться если не чистенько белым, то хотя бы умеренно серым в мире черных кардиналов криминального мира и ужасающего нью-йоркского дна, куда его вместе с женой толкают не роковые случайности и нелепые обстоятельства, а заданные самой природой яблочного города закономерности, сплетающиеся в финале в зловещую петлю Мебиуса.

Круг замыкается, приходится идти на тяжелый выбор между плохим, очень плохим и ужасающим. Но при этом Чендор предельно реалистичен, пачкая зрителя кровью в меру и стремясь к более противоречивой драматургии ближе к финалу, когда кажется, что гибель неизбежна, а герои - плоть от плоти этой вселенской American Dream, которую выковали именно такие не-американцы - перешли красную черту, когда катарсис обретает явственные черты поэтики разрушения, провозоглашаемой в год великих свершений, в самый жестокий год, лента ломает резкость и обличительность первоначальности собственного высказывания, твердя с упорством что, даже когда выхода нет, а есть лишь тупики, следует по-прежнему оставаться людьми. Даже на злых улицах Нью-Йорка, хоть грызя при этом асфальт и цемент, рискуя, но при этом не предавая идеалы. Можно было бы тут упрекнуть Чендора в излишней наивности, в явном упрощении большей кинематографической глобализации, однако ж, на всем непродолжительном протяжении своей карьеры, режиссер зарекомендовал себя как в первую очередь гуманист, склонный оценивать даже распад и крах как новый этап в жизнях своих героев. Оттого при всей своей жесткости «Самый жестокий год» полемизирует с антигероистическими идеями Скорсезе-Копполы, предлагая начинать отсчет покорения Нью-Йорка сначала. Ибо далеко не всегда здешние злые улицы окрашены кровью. Иногда они жадно горят неоном, превращая его в город-сон, от которого его способны пробудить лишь те, кто не поддался на его искушения и остался таким, каким он в него вошел.

7 из 10

SumarokovNC-17