Фильм-притча, герой которого - духовный искатель, соблюдающий жесткую аскезу, - противостоит искушениям дьявола, являющегося к нему в разных обличьях. Это борьба Симона продолжается с давних времен до наших дней.

«Человек презреннейшее из Твоих созданий, Господи. Еего присутствие отдаляет от Тебя»

Как несложно догадаться, фильм основан на образе Симеона Столпника, впрочем, трактуемого довольно вольно, и экранизацией жития его не назовёшь. Симеон шесть лет провёл на столбе в пустыне, после чего окрестные жители построили ему новый столб, дороже и красивее, с переселения на который и начинается фильм. Для местных Симеон - не более чем повод для сплетен, туристическая достопримечательность, которой они гордятся, но и не думают вдохновляться его подвигом или восхищаться его чудесами - настолько приземлённые это люди. Впрочем, и немудрено - сам Симеон презануднейший ригорист, ничуть не счастливый от своего подвижничества (его терзают искушения - ходить, есть, обнять мать), но получающий слишком большое удовлетворение от презрения к окружающим, чтоб оставить его... А тут ещё его донимает и дьявол, живущий в пустыне...

По ходу фильма моё восприятие Симеона изменилось радикально - или, скорее, изменился сам персонаж. От заносчивой самоизоляции и ненависти к своему телу и вообще человеческой природе он переходит к простоте и тихой беспричинной радости. Для меня всё совершенно изменила его реплика «Кого бы ещё благословить? Благословлять не только праведно, но и забавно. И это никого не обидит». Быть может, взгляд этот ошибочен, но такое вот отношение у меня на чисто эмоциональном уровне ассоциируется с подлинной святостью. И потому печален апокалиптический финал фильма. Мiр (тут уместно выделить специфическое значение орфографически) есть зло и погибель, и праведнику не уйти и не сбежать от него, даже в пустыню, даже на столб...

Фильм, состоящий наполовину из цитат из патериков, а наполовину - из самого отъявленного постмодернизма, смотрится замечательно цельным. Сперва «Симеона-Пустынника» принимаешь за сатиру, но это притча. В её начале действительно много горечи, но каким-то образом исчезает она без следа. И притча это очень меткая - например, великолепна сцена, в сущности, описывающая все ереси и их возникновение секунд за тридцать: одержимый бесами монах начинает богохульным образом провозглашать хвалу недостойным и проклятия святым в произвольном порядке ("Долой святые ипостаси! Смерть святому анастасису! Слава апокатастасису!»), а монахи, конечно, кричат противоположное, свидетельствуя о своей истинной вере... пока не начинают путаться, что в каком порядке кричать и не возглашают «смерть!» и «слава!» вразнобой.

Снят фильм просто, но очень красиво. Каждый кадр тут продуман, рука режиссёра чувствуется буквально во всём. Я люблю такие, режиссёрские фильмы. Конечно, самой горячей похвалы заслуживает и оператор, великолепно строящий кадр. Но это ценно прежде всего в контексте общего замысла.

Более чем удивительно, как фильм вроде «Симеона-Пустынника» мог снять человек, знаменитый своим атеизмом. Но Бунюэль снял. И раз это случилось, очень рекомендую его посмотреть.

Lemmiwinks

Игры Дьявола

В этом фильме присутствует, очень модная и популярная в кинематографе 2009 года, магия цифр. Но в отличие от современных фильмов, весь смысл цифр, которых заканчивается в их названиях и от замены или же перемены чисел ничего бы в общем-то не изменилось, цифры в фильме «Симон-пустынник» имеют немаловажное и необходимое для понимания или же иллюзии понимания данного фильма.

Первая цифра этого фильма всплывает почти сразу же с началом фильма: «6 лет, 6 недель и 6 дней», если убрать единицы измерения времени, то останется знаменательное число, для любого кто более менее знаком с верой или же мистицизмом, 666 - число зверя, число Дьявола, с этим числом связанны многие судьбы исторических личностей. В фильме это число ознаменовывает приход Дьявола. Следующей цифрой следуют 888, в математике, в восточных странах и еще много где и в каких местах, восьмерку считают символом бесконечности, можно предположить, что три восьмерки будут значить - «больше, чем бесконечность».

Режиссер Луис Бунюэль слишком консервативен в понимание веры, по крайней мере для режиссеров, которые часто обращаются к понятие вере на большом экране, и уж тем более меркнет, в плане переосмысления догматов веры, на фоне такого бунтаря как Ингмар Бергман. В следствие этой «консервативности» сюжеты его фильма наиболее совпадают со взглядами принятыми большинством католиков, хотя и содержит немалое количество моментов явно осуждающие эти взгляды и свою собственную, отличающуюся от всех позицию. В фильме показан один из самых распространенных образов праведников: бородатый аскет, с сложившимися понятиями веры, но тем не менее его правильность создатели ставят под вопросом.

Главный герой фильма - Симон, напрямую трактует Библию, которая часто противоречит сама себе, и по-моему мнению не всегда приближающая к Богу, но явно отдаляющая от людей. Даже в красоте женской и лицезрении её Симон находит порок, подкрепляя это словами из Библии, хотя, опять же по-моему мнению, красота и любовь к женщине, любовь к красоте, наоборот очищает. Как написано во всем том же Святом Писание: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь». Симон же добровольно отказывается от любви мирской, жаждя искренней любви к Богу еще при жизни.

Значимость же аскетизма для человека верующего я так же подвергаю сомнению, вряд ли Богу угодно, чтобы кто-то истязал себя ради него. Долгое воздержание сводит существования к одному ожиданию времени, когда и придет время утоления. Возможно, именно поэтому Симон и не мог очистить свои мысли, все сводится к тому, что у человека есть природа, которая часто берет вверх, а природа человека очень далека от божественной сущности. А воздержание Симона приобретает какой соревновательный характер, он все дольше оттягивает время трапезы.

В фильме «Симон-пустынник» прекрасно показана человеческая сущность, которой нужна не вера и Бог, а чудо и благо, получив же желаемое, вера в человеке остывает, будто бы путая Бога с Дед Морозом. Наиболее живо это показано в одной из первых сцен с исцелением безрукого.

Как и в большинство независимых, неголливудских режиссеров того времени Луис Бунюэль с осуждением относился к современному миру и его течению, по крайней мере наглядно это показывая в своих фильмах. Главной же шуткой Дьявола сделав перенос души проповедника из V века в современный мир, где трудно хранить азы аскета, и сказав: «Тебе придется это терпеть». Что же хотел сказать автор этим? Возможно то, что в нашем мире невозможно стать праведником и подобием Бога? А может то, что душа самого автора рвется прочь из этого «безумного, безумного мира»?

10 из 10

KanuTaH