Трейлер (Youtube)

Трейлер (Кинопоиск)

Награды и номинации:

Каннский кинофестиваль, 2017 год
Победитель (1):
Приз ФИПРЕССИ - особый взгляд
Номинации (2):
Золотая камера (награда за режиссерский дебют) (Кантемир Балагов)
Особый взгляд Каннского кинофестиваля

Кинотавр, 2017 год
Победитель (2):
Лучший дебют ( Кантемир Балагов )
Приз Гильдии киноведов и кинокритиков
Номинации (1):
Главный приз

Неуютная теснота

Странная вещь российское кино. Оно, казалось бы, уже давно взяло себе девиз дома Грейджоев «То, что мертво, умереть не может» и славно с этим существует. Однако и среди общего слабого уровня и мрака есть достойные образчики, которые выделяются и остаются в памяти надолго. К таким лентам явно можно отнести картину Кантемира Балагова «Теснота».

Удивительное дело, но дебют нальчикского режиссёра получился мощнее и интереснеее многих лент режиссёров уже давно промышляющих в российском кинопроизводстве. Но это вполне объяснимо: Балагов снял ленту личную, близкую ему самому, взяв за основу историю, о которой он сам знает не понаслышке, о чём Кантемир спешит сказать в самом начале ленты. И это ощущение близости передаётся зрителю, что сидит перед экраном. Близости необычной, неуютной, но по-особенному цепляющей. Цепляющей так по-странному резко и тяжело, что оставляет после себя вопросы непонятные и сложные.

Сравнить творение Балагова можно с недавней «Нелюбовью» от Звягинцева, хоть она ей и прямо противоположна. Там нелюбовь была главной субстанцией, окутывавшей всё и вся. У Балагова же главенствует любовь: любовь, ради которой можно пойти на всё и любовь сдавливающая, которой иногда так много, но зачастую так сильно не хватает. И вся эта любовь зажата в тесных оковах маленькой семьи, где главная героиня по имени Илана, великолепно сыгранная чудесной Дарьей Жовнер, так отчаянно пытается выбраться из них. Да, она из хорошей семьи, но ей не суждено быть с любимым человеком, ведь он не из её племени. Да, она уже достаточно взрослая, но выбраться из сдавливающих рамок семьи ей не смотрится возможным. Да, она хочет чего-то большего и в то же время простого, но все эти тесные рамки устоявшегося положения ни за что не дают ей ощутить то желанное счастье и остаться наедине со своей любовью. И взаимоотношения в этой семье сложные и в это же время совершенно понятные для многих. Брат Иланы тоже вырывается из тесных оков ради своей любимой, но так до конца и не осознаёт на что готовы пойти члены его семьи ради него, ведь любви ему всегда доставало и особого значения этому он не придавал. Илана же отчаянно пытается уйти к своему неплеменному возлюбленному, чтобы получить то, чего так ей не хватало в детстве, в отличие от брата. И эта желающая свободы сильная личность сталкивается с категоричным нежеланием родной матери отпустить своё потомство на волю, искренне не понимая зачем им это нужно, стараясь оставить своих детей в гнезде на праве обязательств и долга. А им необходима эта независимость, ведь иногда теснота сдавливает так сильно, что дышать становится трудно. Ведь она главенствует в этом маленьком мире, где собственные желания часто не принимаются в расчёт и где личная свобода кажется уж очень далёкой. И вся эта сдавливающая теснота и всё,что с ней связано вскрывается наружу после похищения того самого родного брата Иланы. Похищения, которое, казалось бы, неимоверно ужасная вещь, которая, что ещё более страшно, тут, похоже, стало обыденной проблемой. А бороться с этой теснотой мира Илана может своими особыми радикальными методами, вечно ныряя в забвение любви к своему любимому, работающему на заправке.

И в один момент именно на этой заправке Балагов поднимает кроме драматичного конфликта семейного, конфликт куда более страшный и ужасающий - национальный, где отголоски отдаёт Чеченская война и геноцид, бывший в своё время. Тут происходит столкновение понятий человечности и дома, понятий защиты и ответа. Когда для одних убийства - это не по-человечески, для других это всего-навсего защита своего дома и своей семьи. И подобное столкновение мнений может создать только лишь новые конфликты, где неприязнь выйдет на самый первый уровень. За маленькую сцену, завораживающую в своей жестокости и неприятности, режиссёр даёт большую пищу для размышлений своему зрителю, а сам возвращается к конфликтам ещё более локальным, разворачивающимся в душе одного ещё не такого взрослого, но самостоятельного человека и людей вокруг него.

На первый взгляд «Теснота» может показаться затянутым и скучным фильмом по началу, но по мере осознания происходящего вполне понимаешь, что это вовсе не так. Режиссёр не набил руку ещё для создания своего особого стиля, но авторское видение и мысли, что хочет донести Кантемир, здесь главенствует над всем. Лента Балагова - вещь странная: она неприятная с одной стороны, но затягивающая с другой; она неуютная и тесная, и в это же время близкая и чувственная; она пугающая и оставляющая вопросы, но при этом всём чувственная и понятная. И после просмотра явно не оставит равнодушным, если не заставив вас полюбить её,то заставив задуматься уж точно. Задуматься о семье и о любви, о различиях между народами и их проблемах, что становятся обычным делом, о непонимании и нежелании понять, о счастье и свободе, о человечности и об ужасах, которые кажутся далёкими, но близкими в другой момент и оставляющими последствия уже всегда.

После такого хочется, чтобы всё у Кантемира (да и у чудеснейшей Дарьи Жовнер) дальше получилось отлично. И теперь на Балагова возложены большие ожидания, которые, если режиссёр останется верен себе, будьте уверены, он оправдает. А по-другому и быть не должно.

Оуэн

«Под бременем познанья и сомненья»

Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее - иль пусто, иль темно,
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.

М. Л.

Выходя из кинозала после «Тесноты» (2017) Кантемира Балагова, в первую очередь думаешь о том, что было бы очень здорово посмотреть фильм до всего того шума, что поднялся вокруг него. Именно так его и надо было бы посмотреть.

Фильм, безусловно, заслуживает внимания, и не только потому, что 26-летний дебютант получил главный приз второй по значимости программы Каннского кинофестиваля. Или потому, что мастерская Александр Сокурова начала обретать собственный голос в киномире. И даже не потому, что речь идет о темных временах в родном для нас Нальчике. Станислав Ежи Лец сказал, что в каждом веке есть свое Средневековье, но в прошлом столетии в нашей стране их было не меньше трех. И одно из них случилось под самый занавес ХХ века, в 1990-е, это пасмурное время, смутное и невыразимо неустойчивое. Возможно, у каждого, кому пришлось тогда расти, взрослеть и формироваться, есть потребность рассказать о своих собственных смутах. В этом плане мне поняено, зачем Кантемиру Балагову нужно было снимать свой фильм.

Мы были поколением-невидимкой, и, возможно, именно поэтому у нас сейчас острая необходимость высказаться и доказать, что мы существовали тогда, когда все стремились просто выжить, и что мы все замечали и все запоминали. Именно в последнем и кроется разность взгляда лично моего с режиссером «Тесноты»: дело не в том, что я выросла в другом районе Нальчика, а в том, что моя память сохранила иное: родителей и учителей, которые множили любовь, а не душили ею; Дворец пионеров, где нам рассказывали о галактиках и языках программирования - и мы не замечали обшарпанных стен; солнце, которое иногда все же выглядывало из-за туч. Но эта смута все равно навсегда поселилась в наших сердцах, и мы боимся неопределенности и перемен больше, чем чего-либо еще. И потому ни за что не хотим возвращаться в то время, хотя, возможно, и благодарны ему: кто-то за ностальгию, кто-то за злость, которые сегодня помогают справляться с неопределенностью и неустроенностью самой человеческой жизни - ее вневременной и надисторической константой.

Поэтому лично для меня «Теснота» - это история не про узость традиций, не про национальную нетерпимость, не про нальчикских евреев, а про время, которое досталось нам. «Время, в котором стоим», - говорил Фазиль Искандер, и мы стояли в тех годах, которые сейчас с легкостью называют лихими, но каждый из нас мог бы самостоятельно подобрать к нему эпитет. И этот эпитет очень ярко охарактеризовал бы самого человека.

Кантемир Балагов исследовал отношения внутри семьи, которая оказалась на пороге эмоционального краха, внутри которой начали рушится связи, прежде всего коммуникативные. И разломы уже не зальешь цементным раствором материнской любви. Возможно, ему важно было поставить национальный акцент именно потому, что семья как семья сегодня все еще крепка на Кавказе, хотя не думаю, что в картине мира режиссера это - безусловно хорошо. С этим хочется спорить, как и со многим другим в фильме (причем, ни разу не касаясь в этих спорах образа Нальчика), но удивительно одно: «Теснота» не радует, ничем. То есть нет того внутреннего чувства, которое накрывает тебя всего, когда ты увидишь на экране что-то мощное, выразительное, настоящее. Понятно, что в задачи Балагова радость и не входила, но случается, что она возникает помимо воли автора и зрителя даже тогда, когда произведение не рассказывает ничего хорошего.

Впрочем, одна радость все-таки была - Каннский фестиваль, но она так быстро осталась погребенной под ворохом статей, громких выкриков, полемичных мнений и высказываний самого режиссера, что практически забылась к началу проката. Она уступила место виртуальному выяснению наличия этнического самосознания у Балагова, и постепенно этот вопрос стал важнее самого фильма - для многих зрителей, особенно тех, кто «Тесноту» не смотрел.

Можно много и детально разглядывать в исследовательский микроскоп каждый эпизод фильма (и он дает простор для этого), но критики уже постарались и все это проделали до нас. Поэтому я ограничусь в этом плане небольшой ассоциацией: само название «Теснота» отсылает нас к «Тошноте» Жан-Поля Сартра, что неизбежно влечет за собой погружение в философию экзистенциализма со всеми вытекающими отсюда последствиями.

marie_bitok