Отрывок

«Пожалуйста, аплодируйте!»

Прекрасный фильм своего времени. О разрухе. О любви. О хороших людях.

Фильм вышел именно тогда когда должен был. Тогда он был реальностью. Хотя, наверное, он и сейчас близок к окружающей действительности. Но тогда, в разрушенной, оккупированной, прозябающей в нищете стране этот фильм был нужен как никогда. Пропаганда не каких-либо политических псевдоидеалов, а пропаганда добра. Мольба о помощи.

Может показаться что местами фильм очень наивен. Но свойственный японской драме реализм заставляет каждое мгновение быть на месте событий, чувствовать себя там, понимать что это настоящий мир. Поэтому приходится верить и в довольно странное поведение главных героев, хотя его можно назвать и по-другому: честным, искренним, человеческим.

- Те музыканты сейчас работают на танцплощадке.

- Но Шуберт не работает на танцплощадке!

Человек это его мечты. Ведь его желания - это его совесть, его душа. Этим влюбленным не надо ничего лишнего. Они счастливы. Хотя у них ничего нет, они счастливы, ведь мечту нельзя потерять или отнять.

Прекрасный фильм. Посмотрите. Будьте счастливы.

Yakiv Gluck

«Великолепное воскресенье» великого Акиры Куросавы - портрет послевоенной Японии, точнейший слепок состояния души целой нации, полотно, в полной мере явившее миру гений будущего властителя дум из Страны восходящего солнца. И пусть сам режиссер остался недоволен результатом проделанной работы (спишем это на присущий творческим людям перфекционизм), посыл фильма, минуя сменяющие друг друга с неимоверной скоростью десятилетия и сглаживая культурные различия, наделяет картину признаками истинного произведения искусства.

Актуальнейший для своего времени фильм, безусловно, имел терапевтические свойства, только в отличие от одурманивающих сказок эпохи классического Голливуда, спасавших американцев от суровой реальности, погружая уставших от разрухи людей в идеалистический мирок так называемых «комедий с шампанским», японский вариант был подобен горькой пилюле, предоставляя возможность увидеть на экране все то же, что и на улице. И лишь слабая вера в исцеление, а также стойкое ощущение, что хуже быть уже не может, не позволяли народу окончательно упасть духом.

Куросава с мастерством документалиста, но в тоже время и с деликатностью тонкого художника, как бы невзначай, краем камеры захватывает мелкие детали: молодой человек, борющийся с искушением подобрать непотушенную кем-то сигарету; переполненные вагоны электричек; мусорные баки с надписью «trash»; прохудившиеся туфли главной героини; разительный контраст между царящей вокруг нищетой и небольшими островками роскоши - и складывающаяся из них картина выглядит отнюдь не радужно. И на фоне столь беспросветного пейзажа мы наблюдаем за попытками молодой пары весело провести свой единственный выходной. Имеющие в кармане сущие гроши, а вместо уверенности в завтрашнем дне - крайне размытые представления о дне сегодняшнем, они все же искренне пытаются радоваться жизни, но, сталкиваясь с грубыми проявлениями повседневности, начинают понимать тщетность своих стараний.

Когда страна охвачена эпидемией человеческого равнодушия, когда сострадание и внимание к ближнему кажется непозволительной роскошью, а единственным способом почувствовать себя более-менее вольготно видится презрение к обнажившим свою надуманность моральным принципам, начинаешь понимать, что разрушенные города и потерянный на мировом уровне авторитет - не единственные, и, возможно, не самые страшные последствия капитуляции. Трудно винить людей, только что лицезревших, как разлетаются в клочья приметы привычного для тебя мира, в охватившей многих эйфории вседозволенности и обострившимся инстинкте самосохранения. Даже честный человек будет вынужден пойти торговать на черном рынке, чтобы прокормить многочисленную семью. Что уж говорить о личностях эгоистичных и беспринципных? В этом, конечно, и кроется ужаснейшее из последствий любой войны.

Для этого-то режиссеру и понадобились герои, верящие в неизбежность перемен, в то, что успевшая стать для многих привычной действительность не должна восприниматься как норма, и что возврат к былым представлениям о жизни (насколько это возможно, конечно) - дело всех вместе и каждого по-отдельности. Куросава вполне мог наделить остросоциальную картину элементами сказки, подарив героям чудесный способ благоустроиться (и все мы знаем, что из такого кино вполне можно сотворить шедевр), однако великий японский постановщик воспевал в своем фильме не ветреную удачу или превратности судьбы, а именно сам механизм мечтаний, суть которого, по Куросаве, не только в бегстве от реальности, но и в созидательной силе всякого доброго устремления. А посему сцену, в которой герои, невзирая на свалившиеся на них за весь день трудности (а скорее, даже благодаря им), устраивают на развалинах импровизированное открытие собственного ресторана, прошу считать центральной во всем фильме, а смелое для молодого режиссера (Куросаве на момент съемок было тридцать семь лет) художественное решение «сломать четвертую стену», когда героиня напрямую обращается к зрителю, - своеобразным посланием в будущее, главная цель которого - заставить современного зрителя ощутить чувство неловкости от сытого равнодушия к происходящему во всем мире.

Iceblink Luck