Трейлер (Youtube)

Трейлер (kinopoisk)

Экранизация по произведению: Эрих Мария Ремарк

Награды и номинации:
Оскар, 1959 год
Номинации (1):
Лучший звук

Золотой глобус, 1959 год
Номинации (1):
Лучший фильм, пропагандирующий мировое взаимопонимание

Берлинский кинофестиваль, 1958 год
Номинации (1):
Золотой Медведь

Когда-то здесь мог быть Рай

Никогда больше не говорите «так точно»! С этого все и началось (с)

Одна история на два мира: разрушения, страх, смерть, доносы, унижения и счастье, радость, любовь, нравственность. Одна история для двух людей: солдата Эрнста Гребера, буквально чудом получившего двухнедельный отпуск, чтобы наведаться в родной город, и Элизабет Краузе, которую Гребер знал целую жизнь назад. Сотни попыток жить на одну смерть. Экранизация романа писателя Эриха Марии Ремарка, снявшегося здесь в эпизодической роли профессора Польмана.

Немецкая армия сражается где-то в России на закате Второй Мировой, когда даже бравые унтер-офицеры в глубине души перестали верить в победу, осознавая, что что-то поменялось, и опасность угрожает их семьям, пока они отступают по колено в грязи, наспех хороня убитых. Молодой солдат, совсем мальчишка, застрелился, не вынеся собственного участия в расстреле нескольких пойманных партизан - женщины, старика, юноши. Другой с фанатичной преданностью национал-социализму клянет неверующих в победу партии над «вероломным» противником Гитлера. Третий давно мертв, у него вытекли глаза, сгнили руки, зато осталась нашивка на рукаве. Из такой обстановки Эрнст Гребер выбирается в короткий отпуск, за который ему суждено прожить целую жизнь, от начала и до конца. Его ждет полуразрушенный город, трясущийся от страха во время воздушных налетов, и то, что он видит, не побуждает к жалости, оно ведет к вопросам и переосмыслению. «Мы бомбили их, теперь они прилетели бомбить нас». От дома Гребера остались руины, неизвестно, что случилось с его родителями, только ветер гуляет среди развалин, подхватывая и унося вездесущие обрывки бумаги. Остаться бы Греберу совершенно одиноким, если бы не Элизабет. Их зародившаяся любовь - как дерево, что зацвело слишком рано, едва не сгорев от пожара, давшего тепло распустившимся хрупким почкам.

Так сколько вины за случившееся лежит на обычном человеке Третьего рейха? Как измерить ее, осознать? Ведь подчинялись, допустили, смогли убивать и не замечать преступления других. На первый взгляд несовместимое: Гребер, сам не раз расстреливающий пленных, пытается остаться человечным в условиях бесчеловечного времени. Именно Гребер, по его собственным словам, когда-то считавший войну в Африке легкой прогулкой, постепенно осознает, чему же они способствовали и отчего опомнились только сейчас? Немаловажно, что Эрнст не отрицает свою вину, не старается переложить ее на кого-то другого или преуменьшить, оправдывая себя. Напротив, ему нужно разобраться до конца, понимая как важно не отрицание ответственности за содеянное.

Фильм не намерен снова и снова возвращать к обвинениям, его суть в предупреждении, предостережении, словах «такое никогда не должно повториться». Здесь не увидеть ни одного лица противника, за исключением обреченных на расстрел русских. За весь хронометраж никаких масштабных боевых действий, взгляда на врага, взятого на мушку прицела. Так, пара взрывов невидимой артиллерии и горящее бомбоубежище. Действие будто намеренно отметает общеизвестный фасад войны, освещая его закулисье. За войну эту будет говорить спешный расстрел «партизан». О ней ненароком обмолвится знакомый Гребера Биндинг, служащий в гестапо, когда в кругу единомышленников станут рассказывать, как издевались над пленными. Войну увидит Элизабет, смотрящая в темное окно на заключенных концлагеря, расчищающих завалы, ища там силуэт своего отца. Смотри. Это настоящая война. Скрытная, малодушная, не овеянная романтизмом открытого противостояния. И вокруг только страх.

Но это половина фильма. Вторая его половина - красивая, хрупкая, легкая, светлая. Вторая о любви и здесь не нужно много слов. Эрнст и Элизабет создают свой мир, трогательный, чистый, ироничный в котором можно надежно укрыться от бед и - какое счастье - жить, жить, жить! Им не нужно ничто и никто, кроме друг друга. Родись они чуть позже, и у них мог бы быть Рай.

- Жизнь будет чудесной, - сказала она. - Мы ведь не избалованы, мы ничего хорошего не видели. Поэтому у нас еще многое впереди. То, что для других само собою разумеется, для нас будет настоящей романтикой. Воздух без запаха гари. Или ужин без талонов... Магазины, в которых можно покупать, что хочешь... Неразрушенные города... Возможность говорить, не оглядываясь по сторонам... Ничего не бояться... Это придет не сразу, но страх будет постепенно исчезать, и даже если он иной раз вернется, то и это будет счастьем, потому что люди будут знать, что им уже нечего бояться. Разве ты не веришь в это?

- Верю, - сказал Гребер с усилием. - Верю, Элизабет. Если смотреть на вещи так, то впереди у нас еще уйма счастья.

Хорошо, если от ненависти остаются лишь истраченные гильзы. Счастье, когда нет и их.

Луpдес

Не все то золото...

Давно читал книгу «Время жить...», и вот, после долгой паузы отыскал и решил посмотреть экранизацию. Как ни крути, книга всегда содержательней постановки, поэтому хочу поделиться впечатлениями от первоисточника. А вернее выводами, которые я сделал.

Как мы видим, главный герой романа Эрнст Гребер - обычный рядовой солдат немецкой армии Вермахт. Да, мы видим его жизнь, его мысли и переживания. И действительно, можно подумать, будто автор хочет как-то оправдать немецкого солдата, так как сам автор родом из Германии. Но речь здесь не о фашизме, не об идеологии всемирного господства, не о верности фюреру, а просто о жизни человека, который попал в водоворот событий, но не лишился Человеческих качеств.

Можно назвать Гребера врагом, поскольку он воевал за весь этот фашистский обман. Однако Гребер не был фашистом, в полном понимании этого слова, он, как и многие его соратники, сражался от безысходности. Можно видеть, что сам Гребер против войны, что он ясно дает понять. Он, как и миллионы немецких людей, был обманут и послан на смерть. Лишь форма выдавала в нем приверженца преступной немецкой партии.

Кстати, из истории:

Вермахт - не организация фашистов, а названии вооруженных сил. Отношение к нацистской партии они имели на уровне приказа, как к правящей партии.

Из войск, преступный была армия СС или «ваффен СС» - карательные подразделения.

Не все солдаты Вермахта были идеологическими фашистами в отличии от СС. Тут был вопрос жизни и смерти. Выбор не велик. Или здесь, или там, а жить всем хочется.

I'amonFire