Трейлер (Youtube)

Трейлер (kinopoisk)

«Кэндимэн» (в одном из переводов - «Леденец») - художественный фильм режиссёра Бернарда Роуза (англ.)русск., снятый в 1992 году по мотивам рассказа Клайва Баркера «Запретное».

Награды:

1993 Премия Сатурн
лучшая актриса - Вирджиния Мэдсен
номинация - лучший фильм ужасов
номинация - лучший грим
номинация - лучший сценарий

Кинофестиваль в Авориазе 1993 года
лучшая актриса - Вирджиния Мэдсен
лучшая музыка - Филипп Глэсс
номинация - лучший фильм

Кинофестиваль Фантаспорто, 1993 год
номинация на лучший зарубежный фильм

У жителей отдаленных кварталов Чикаго существует легенда о загадочном маньяке по прозвищу Кэндимэн, обитателе параллельного мира. Ему не нужен нож, чтобы наносить раны: протез руки в виде крюка - идеальное орудие преступления.

Пока Кэндимэн находится за гранью реальности. Но если встать перед зеркалом и пять раз подряд произнести его имя, он перейдет эту зыбкую черту. И тогда никому не удастся спастись.

За изучение этой легенды берется группа молодых ученых, которые не верят в таинственного Кэндимэна. Но в любой момент вместо своего отражения в зеркале они могут увидеть убийцу...

Сладкий мёд, изысканная боль. Будь моей жертвой. Всегда...

«Будут говорить, что я пролил невинную кровь. Но для чего же кровь, если не для этого?..»

Кэндимен. Кажется, я ... слышал это имя. Он - убийца. Он наслаждается страхом. Своим крюком, врезанным в плоть обрубленной правой руки, он вспарывает брюхо жертвы от паха до груди. И исчезает, словно его и не было. Без следов. Словно призрак. Может, быть, он - действительно призрак?

По крайней мере он - точно больше не человек. Ему уже перевалило за сто лет с момента смерти. Он умер за то, что полюбил. За то, что вкусил сладость любви. Самую сладкую вещь на Земле. Настоящую конфетку - белую девственницу, чью красоту ему приказали запечатлеть на картине. Видимо, гореть ему за это в аду. За любовь. И за свою романтику он ощутил всю горечь яда пчёл, кудесниц сладкого мёда. Ирония и изощрённая месть. Кровь стала слаще.

Кэндимен. Кажется, я ... видел его лицо. Лицо Тони Тодда. Того самого мудрого патологоанатома из «Пункта Назначения» чьим голосом говорила сама Смерть. А здесь он ещё такой молодой. И слишком человечный. Для безумного убийцы у него слишком выразительный и доверчивый взгляд. Он создавал ощущение не маньяка-убийцы без принципов, но с философией сумасшедшего, а элегантного Призрака Оперы. Что-то в его движениях было высокое, изысканное. Как и смерть, которую он мечтал подарить своей главное жертве.

Достаточно произнести его имя пять раз перед зеркалом, чтобы увидеть воочию. Это, как русская рулетка, в которой тебе повезло целых четыре раза. Но правила были железными, и пуля всё же нашла своего обладателя, хотя обладатель вовсе не осознавал, что нажмёт на курок в последний раз во всей жизни. Кровавой Мэри хватало три раза, чтобы услышать зов своего самоубийцы. Но здесь всё гораздо проще и злее. Наверное, наш убийца и сам признаёт то, что его метод появления не свеж и не оригинален. К тому же он не оставляет своим жертвам ни единого шанса. Он не предупреждает их по телефону. Он не придирчив к чёрным, проституткам, спящим, подросткам и т. д. Вы просто позовите его - он не обделит вниманием никого. Кроме Хелен.

Кэндимен. Кажется, я ... видел место, где он обитал. Заброшенный район. Запрещённое место. Трущобы измазанных баллончиками с краской подъездов и улиц. Высокое здание, в котором остались жить самые стойкие, и все, как на подбор, афроамериканцы. Жесткий приём. Расистский. Для очевидности. Клайв Баркер никогда не испытывал желание мудрить свои творения. Он - такой же убийца, как и его персонажи. Только вот, его отличие в том, что убивает он выдуманных персонажей. А его персонажи убивают уже живых людей. Он любит играть со страхом, направляя его в русло отвращения. В русло, замызганное кровью и внутренностями живых существ. Его разум словно восстал из ада, а его персонажи спасают его душу, выбрасывая тёмную энергию в другое измерение. Измерение фантазии. Он давно для себя уже определился с приоритетами и научился в своих творениях подчеркивать ту грань между сюжетом и действием, которую сам когда-то построил.

Сначала легенда, чтобы показать нам, чего надо бояться и что от этого ожидать. Потом тишина. Нас проверяют на прочность, когда уже дорогие нам персонажи, что появляются в кадре больше, чем на одну реплику, выскакивают из-за углов или прыгают на кровать. И нам нравится дрожать. Мы ещё не видели убийцу, но насладились вдоволь его искусством и шарлатанами, что выдают себя за кумира. После мы наконец счастливы взглянуть в лицо Тони, стоящего на автостоянке. Очень странно. Мы, ведь, ожидали, что он будет скрывать своё лицо, до последнего видеть лишь шаркающие ноги и окровавленный крюк, хотя при особом желании его можно увидеть в первые минуты на долю секунды, если нажать на паузу. Но вот он, стоит словно такой же человек, как и все мы, с живым взглядом и со стилем речи прошлого века. Он лишь ещё один персонаж, самый яркий, и, к сожалению, самый неровный, правда возможно именно это и должно выдавать в нём безумца. И тогда бы можно было поаплодировать убийце, но мы ведь будем знать, что ему просто повезло с актёром. И четвёртая часть мрачной истории - когда следуя по нескольким дорожка мы, наконец, обнаруживаем узел. Приз для презирающих изысканную кровь смерти, и приятное дополнение ценителям жанра ужасов от Клайва Баркера.

Кэндимен. Кажется, я... видел его жертв. Невыразительные актёры. Когда он готовился убивать, он обязательно показывал себя жертве. Гадкий призрак. Он любовался беспомощностью Хелен, кромсая всех, кто был с ней связан. И оставлял её одну, наедине с трупом, в луже крови. Она, дура, вечно хватала грёбаный нож, думала, что защитится от призрака. Но, как в дешёвом клише, она вечно оставалась одна с ножом в руках, а рядом с ней лежало вспоротое тело. Копам разбираться было лень, достаточно крови на ноже и отпечатков пальцев на лезвии, и в этом их винить не стоит. А вот Хелен за это стоит обвинить. Она обнажилась перед камерой дважды. Можно и пожалеть. Потому что ниточки, что её удерживают в нашей реальности, стремительно обрезаются тупым крюком, а на краях остаётся кровь. И в какой-то момент, когда милая ей жизнь грозится повернуться к ней задом и захлопнуть дверь, рождается самая страшная и безумная мысль, которая приковывает ремнями к больничной койке. Ведь, все ведёт к тому, что самым реальным в её жизни остаётся легенда. Браво, Клайв. Моё первое и единственное «Браво!» тебе. Но мой хлопок ушёл в тишину и вернулся тихим дрожащим эхом.

Музыка была высокой. Не в том плане, что вы подумали. Музыка была высокого настроения. Она словно смеялась утончённым аристократичным звоном и совершенно не желала даровать зрителю учащённое сердцебиение. Нет, она часто стихала, но когда звучала, она поднимала настроение. Словно приободряла. И именно от этого становилось не страшно, а как-то грустно. Сразу мир становится серым. И кровь тёмной. А вкус мёда горчит. Как поцелуй переполненный жужжащими пчёлами. Хруст, чувство, как иглы вонзаются в язык...

Самое завораживающее и красивое предложение. Быть жертвой. Ощутить особую боль. Строгую и гордую. Следить за тем, как мир расползается тысячами слухов о твоей смерти. Стать вечностью и упиваться кровью с мёдом...

Произнесём его имя в последний раз. Только тихо. Может быть, он не услышит...

korsar45

Потрясающий, великолепный, восхитительный фильм ужасов, который не устарел ни на йоту с момента своего выхода. Если бы Баркера так постоянно экранизировали бы, я бы был счастливейшим человеком на Земле. Помню, впервые посмотрел его еще в детстве, так как являюсь большим фанатом жанра ужасов, и эта лента оставила во мне неизгладимый след, а вот в более зрелом возрасте прочитал повесть «Запретное» из пятой «Книги Крови», по которой поставлен этот фильм. Итого - что книга, что фильм настолько удачно дополняют друг друга, что просто остается аплодировать. Стоя. Роуз лишь несколько сместил акценты действия, если в повести убийца был белым, то здесь он - темнокожий, в фильме действие происходит в Чикаго, а в книге - в Англии. Но это только подбавило колорита этой истории. А эта чудесная, атмосферная и мрачная музыка Филиппа Гласса - настоящее украшение фильма! Прекрасны и актеры, занятые здесь, особенно костяк - Вирджиния Мэдсен и Тони Тодд - икона жанра, постоянный и вечный Кэндимен. Это и есть современная классика жанра, никак не меньше.

10 из 10

frechenboch