Трейлер (youtube)

Из-за сцен, где наемники убивают людей прямо перед камерой, режиссеры были обвинены в том, что сцены были разыграны, что они виновны в смерти людей. Говорилось, что убийства происходили по команде «Камера-мотор!». После этого режиссеры разъезжали по Конго, искали свидетелей, которые могут помочь им в суде.

Кровь со вкусом фанты

Повстанцы разбили окно автомобиля и вытащили оттуда Гуалтьеро Джакопетти и Франко Проспери. Связав им руки, кенийцы поставили режиссёрский тандем к стене и зарядили ружья, чтобы расстрелять. В последний миг подоспевший офицер крикнул, что перед ними не белые (т. е. англичане-колонисты), а итальянцы. Съёмочную группу отпустили. Впрочем, в родной Италии их встретили с гневными лозунгами и обвинениями в расизме, жестокости и отсутствии моральных принципов. Сеньор Джакопетти неосторожно обронил фразу, что повстанцы совершали всё, о чём их попросят, и общественность сделала резонный вывод, что и убийства, показанные в киноленте, происходили по команде «Камера, мотор!». Пришлось возвращаться в Кению и собирать доказательства невиновности, а заодно и свидетельства того, как режиссёры совместно с оператором Антонио Климати спасали людей, выдавая их за нанятых работников. Неудавшийся расстрел и громкий судебный процесс сделали своё дело - вокруг картины создался небывалый ажиотаж, а кинопрокатчики хватались за голову, не представляя, как будут показывать фильм обычным людям.

«Цель картины - попрощаться со старой Африкой и рассказать о её агонии языком документа», - вещает нам голос за кадром. Фильм построен на нарочитых, порою даже гротескных контрастах, авторы словно дают пощёчину всей планете за то, что происходило в те времена на чёрном континенте. Музыкальная сопровождающая вторит режиссёрам, делая ещё больнее хрупкому мироощущению зрителя. Риз Ортолани, композитор картины, работал по новому методу, разработанному на студии Уолта Диснея, нагнетая атмосферу ударными и смычковыми инструментами, или же - наоборот - сводя показанное в шутку надменно «смеющимся» саксофоном. В кинокартине проходит всё в темпе престо: и залпы салюта, столь похожие на залпы военных пушек, и переход кадров, и смена настроения.

Джакопетти и Проспери не напрасно обвиняли в расизме: мы видим не чернокожих людей, а лишь карикатуру на оных. У африканцев кривые зубы, они диковаты, едят человеческую печень, смачно плюются на светских приёмах и часто ведут себя, подобно животным. А выбравшиеся в высший свет барышни носят женскую сумочку на голове, дабы защититься от безжалостного солнца, в то время как белые благородно терпят неудобства. Местные племена на потеху бывшим колонизаторам танцуют древние танцы воинов: копья наготове, лица раскрашены, деревянные щиты с логотипом British Petroleum в руках. А вот и другая съёмочная группа европейцев интересуется национальной культурой. Что там по расписанию? Танец дождя? Потанцевали, потрясли обнажённой первозданностью перед камерой - пора облачаться в привычную западную одежду, открывать фанту из морозильника и ехать на винтажных шевроле домой. Но белый человек не увидит «оцивилизованности» местного населения, ему нужна экзотика и неприкрытые тела. Британцы и французы - это пассивные агрессоры, которые наслаждаются своей избранностью и снисходительно поглядывают на негров. Словно в насмешку в середине картины мы видим жительниц Кейптауна на пляже: белые, молодые, улыбающиеся словно для плаката, подтянутые, с пышной острой грудью. Они скачут, как спортсменки, и радуются, словно малые дети. Они полны жизни и беззаботного счастья. Это Кейптаун для белых. И, не заметив горькую иронию над человеческой гордыней, можно вслед за общественностью конца 1960-х ужасаться расовой неполиткорретности.

Европа, вскормившая Африку грудью, с удивлением обнаружила, что ребёнок вырос чёрным и строптивым, водится с плохой компанией и - более того - ненавидит её за цвет кожи. Незрелую, непутёвую Африку бросают тогда, когда Европа нужна ей больше всего. Провозглашение независимости чёрного континента на десятилетия пропитало его льющейся кровью. Ему дали свободу, но не объяснили, как этим богатством пользоваться. Африка напоминала грациозную пантеру, привезённую из диких степей в обычную квартирку. Да, в ней есть все блага цивилизации, но животное, неприученное жить в таких условиях, мечется по отведённой ей площади, крушит и раздирает всех и всё. Политика апартеида лишь усугубила народные волнения. Началась гражданская война.

Съёмочная группа вылетала на любой зов, снимала на передовых, подвергала жизнь опасности, но скрупулёзно документировала происходящее на камеру. Песчаные пустыни, превращённые в зелёный оазис из ферм и угодий, стали красным яблоком раздора. Африканцы за два века пребывания белого человека на своей территории научились сначала хвалить земли, потом желать их, затем хватать их, пока сердобольный сосед не занял. Ибо есть неписанное правило: можно всё, но в течение 24 часов после того, как отобрал. Иначе спустя сутки плюс 10 минут ты уже будешь считаться вором, тебя покарают по всей строгости закона. И улыбающиеся чернокожие никак не поймут, что грабят-то себя. Тяжела жизнь и белых фермеров, от ненависти к которым повстанцы пробирались ночью к скоту и срезали с него сухожилия, дабы заставить скотину мучиться в агонии.

Без строгого надзора хозяина можно творить, что угодно. Например, заходить на земли, ранее считавшиеся священными и недоступными для человека, и охотиться. Выстрелы, бесконечные и до боли в ушах громкие. Туристам, охотникам и браконьерам на потеху пойдёт все. Мы видим задокументированные настоящие убийства, жестокие, надменные, непрекращающиеся ни днём, ни ночью. Переломанные ноги, раздробленные черепа, вспоротые животы с ещё не отсоединёнными от пуповины мёртвыми детёнышами, выкорчеванные бивни, содранные шкуры. Целая пустыня из костей и разлагающегося мяса.

Смена кадра - теперь авторы хотят поговорить о восстании симба в Восточном Конго. Сожженные заживо дети в школе. Изнасилованные монахини местной церквушки. Изуродованные тела военных. Массовые расстрелы. Погибшее от голода, обречённое и запуганное местное население, у которого отняли даже гуманитарную помощь. Предводитель повстанцев, Пьер Мулеле, объявил, что у него есть жужу - святой дух, который бережёт от смерти, - и его воины будут под защитой. Но мужчины видели не тотемного духа, а галлюцинации, вызванные употреблением наркотиков. Бельгийские десантники буквально «упали» с неба в ходе операции «Красный дракон», подоспел и Майк Хоар с бригадой наёмников 5 Commando. Три года оккупации наёмниками закончились, живым осталось только сжигать мёртвых, иначе ударит чума.

А это уже Занзибар, январь 1964 года. Революция. Свержение султаната. За одну ночь охоты на мусульман город стал похож на Париж в Варфоломеевскую ночь. Инаковерующие вырезались целыми кварталами. Они прятались в подвалах, отрекались от Аллаха, бежали к морю. Но второго исхода не произошло - через несколько часов берег был устлан трупами в белых одеждах.

Гуалтьеро Джакопетти и Франко Проспери своими документальными фильмами зародили новый жанр - мондо, где бросали вызов неприкрытыми убийствами, диким обрядами, насилием. Смотреть «Прощай, Африка» и знать, что документальная лента повествует о событиях без постановочных кадров - это испытание. Есть разница между жестокостью как средством выразительности в игровом кино и жестокостью реальной. Мир увидел раздираемую войной и убийствами Африку, но мир очень долгое время предпочитал держаться на расстоянии. Так было безопаснее.

Never_More

Мир - это одна большая Африка

Гениальный фильм лучших документалистов 20 века Д. Якопетти и Ф. Проспери. В этой работе всё на высшем уровне: идея, сценарий, поднятые проблемы, добытые с риском для жизни эксклюзивные материалы, операторская работа, монтаж, комментарии за кадром, музыка. Фильм не может не задеть за живое. Он заставляет задуматься о многом.

1). Фильм не об Африке и не об африканцах, точнее не только об Африке и не только об африканцах. На примере Африки, как в капле воды, отразились глобальные проблемы всего человечества и каждого человека. Уничтожение растений, животных и людей - это не следствие политических и экономических причин. Это лишенные всякого смысла иррациональные инстинкты, которые всегда были, есть и будут в каждом из нас. Вывод, к которому приходишь после просмотра: самое опасное животное - это человек. Человек деструктивен не потому, что его к этому вынуждают обстоятельства, а потому, что ему нравится разрушение, он получает от этого кайф. Африка - это то место, где получить такой кайф можно безнаказанно.

2). Лучшее - враг хорошего. Ну, избавились африканские страны от «унизительного» статуса колоний, и что получили? Анархию, гражданские войны, перевороты, путчи, диктатуры, возврат к дикости. Все европейские страны давно уже наигрались в игру «Мир - хижинам, война - дворцам». Теперь настал черёд поиграть в неё африканцам. Д. Якопетти и Ф. Проспери показали семью дикарей, поселившуюся в покинутом белыми хозяевами особняке. Это надо видеть! В фильме есть замечательный кадр: европейцы, уходя из Африки, сдают свои винтовки и автоматы африканцам. Ну, разве можно первобытному человеку вручать автомат?! Вот дикари и расхлёбывают до сих пор свою долгожданную независимость и клянчат гуманитарку у Евросоюза. До независимости и демократии надо дорасти, надо знать, как и к чему её применить, как ею пользоваться. Те маленькие страны, которые не поспешили отказаться от протектората Англии и Франции, сейчас живут припеваючи.

Настоятельно рекомендую посмотреть всем.

10 из 10

Графоман