Трейлер

Награды:
1975 - две премии «Давид ди Донателло»: лучший фильм и лучший иностранный актёр (Берт Ланкастер).
1975 - 5 премий «Серебряная лента» Итальянского национального синдиката киножурналистов: лучший режиссёр (Лукино Висконти), лучший продюсер, лучшая работа оператора (Паскуалино Де Сантис), лучшая работа художника (Марио Гарбулья), лучшая актриса-дебютантка (Клаудия Марсани).
1975 - главный приз Вальядолидского кинофестиваля.
1979 - премия журнала «Кинэма Дзюмпо» лучшему режиссёру зарубежного фильма (Лукино Висконти).
1979 - премия «Голубая лента» за лучший фильм на иностранном языке.
1979 - премия Японской киноакадемии за лучший фильм на иностранном языке.

Семейный портрет в интерьере

Тринадцатый и предпоследний фильм итальянского режиссёра, завершенный им ещё при жизни. Именно в «Семейном портрете в интерьере» Висконти окончательно отступит от традиций «неореализма», создаст современное, актуальное кино. Снятая исключительно в театральных декорациях лента, которые по желанию художников становятся то мещански консервативными апартаментами профессора, то, уступая духу 70-х, беспредметно минималистскими меблированными комнатами, графини, перейдёт ту грань за которой, «простая история» становиться киноклассикой.

Герои, заперты в «театре жизни» и каждому из них отведена, своя собственная роль, которая, преступая всё законы жанра, превращается в грустный трагифарс. Профессор, забывший о всякой существование вне воспоминаний и вне ностальгии, не смерившийся с образом умершей матери, просто «боится» признать всё бессилие образованного человека перед XX веком. Конрад, принадлежащий к немецкому поколению 60-х, чьи отцы, по словам Бёлля, были «трусами и лжецами», своим «химерическим противостоянием», стремиться заглушить собственные совестливые начала. И графиня, чьи «скелеты», под напором «конродовской правды» начинают вываливаться из объёмного «шкафа-прошлого». Всё это «разложение буржуазии» Висконти уместил в два часа экранного времени.

Висконти не дал «выхода» героям. Ни профессору, чьи беспокойства, вошли в его жизнь лёгкой походкой Конрада. Ни графини, чья гонка со временем неумолимо тянет её вниз. Ни молодым, чьи мечты извратились, ещё до того как стали мечтами.

Kasablanka

Лукино Висконти - «Семейный портрет в интерьере»

Первой поражена женщина, маркиза. Она отчаянно молодится, окружив себя молодыми людьми, боится в чем-либо отстать от них, вторым - профессор. Оба они, стареющие богатые люди, подпадают под обаяние молодости, признавая молодежь своим лидером. Они делятся многим - жильем и культурой профессора, деньгами и связями маркизы. И молодежь указывает им путь - путь скандалов, отчаяния и суицида. Молодость - грандиозный и бессмысленный скандал; история Конрада Хюбеля типична, а следовательно она трагична. Молодежь вся вместе, вкупе, суетлива, бессмысленна и, в целом, она - исторический альфонс: все они продают свою чистоту, энергию, силы и Конрад ее архетип. Он герой, трагический лидер, должный вызывать общее понимание и сочувствие. И это - страдающий герой: баловень судьбы, испытывающий мучения от своей незначительности: недостатка знаний, средств, воли к совершению чего-то значительного. Это - комплексующий альфонс, это больной лев, всеми признанный лидер, находящийся перед стеной отчаяния и, несмотря на суицид Конрада, общество, представленное нам в фильме чрезвычайно здорово: ни маркиза, ни профессор не берутся муштровать молодых, во всем им отказывая и принуждая к своему. Они сражены обаянием молодости и это-то и трагично - оказываясь перед властью и обаянием молодости и признавая эту власть оказываются в тупике. Маркиза, профессор восхищаются молодостью, подпадая под ее обаяние и шествуют с нею в ... прекрасное никуда. И ... остаются с молодыми и ... страдают с ними в их тупике, не отваживаясь навязать им старческое, опошлить прекрасное брюзгливой сентенцией. Маркиза и профессор влюблены в молодость и мучаются как и все влюбленные. Профессор, уже впадающий в детство, проживает волнующее время и сердечный приступ; в его жизни состоялось нечто бессмысленное и прекрасное быть может, состоялась жизнь.

Гениальный фильм о героях, бросивших вызов спорному правилу Платона плестись за старцами.

О, Конрад, ты выиграл все, не забрал выигрыш и стал притчей во языцех. Лукино Висконти был свидетелем бравады и гегемонии наци и невзлюбил всякую браваду, представляя нашему вниманию ... робкого гиганта. У Конрада дефицит самоуверенности. Все у нас держится на женщинах - культура, города взяты ими в полон. Едва только в деревнях остается мужчина-властелин, в городах его место в тюрьме или в сточной канаве. Перед Женщиной в городах заискивают все, все от них зависит, успешность любого предприятия. Это всем известная истина. Конрад живет на содержании богатой женщины - факт, способный вызвать только повсеместную зависть. У Конрада должно зашкаливать самомнение, он же - комплексует по этому поводу. Завистники указывают ему, Величайшему из самцов, на его ничтожность от чего Конрад кончает жизнь самоубийством. Что это? Трагедия? Да нет, над Конрадом будут смеяться. Он, имевший основания свысока посматривать на всех, он, не прислуживающий в муках и томлении женщине, а находящийся у нее на содержании, взявший самый большой трофей для самца в городской культурной жизни стесняется, что он жиголо. Он должен быть Жиголо с большой буквы, но это будет ... не по-висконтиевски. В «Гибели богов» эсэсовец (не помню его имени по сценарию) самоуверен и распоряжается всем в доме Эссенбеков. Он что называется «владеет собой» и, в силу этого, владеет ситуацией. Он наци в нацистской стране. Он то, от чего все устали и что всю жизнь не любил Висконти. «Ариец», находящийся в большинстве в Германии утверждает себя как хозяин и действительно не только внешне, но и внутренне владеет ситуацией. От этого и устали. Устали от арифметической ясности.

Конрад - арифметический супермен был бы неинтересен Висконти, имей он мужество открыто и гордо позиционировать себя как жиголо и видеть в критике одну только зависть. Конрад не заинтересовал бы Висконти, имей он гордый взгляд и холеный вид городского трутня. Висконти нужна другая молодежь, не самоуверенный наци, а ранимый и слабый герой. Конрад, который был бы смешон в своем суициде заслуживает право быть героем в ноевом ковчеге у Висконти. Этот герой - сомневающаяся и ранимая молодежь... Конрад - ты робеешь, ты человек-загадка, Величайший и Ничтожнейший из самцов в одном лице. Сеньор Висконти ненавидит фашизм, устали от самоуверенных бравирующих наци и ранимый и недалекий Конрад вызывает симпатии по крайней мере у сеньора Висконти. В лице Конрада нам представлена ее величество мужская робость - посмеяться или прослезиться над нею каждый решает для себя сам.

velizaro