Трейлер [Youtube]

Трейлер [Кинопоиск]

«Вечное возвращение» (рабочее название - «Кинопробы. Однокурсники») - фильм режиссёра Киры Муратовой.

Мировая премьера которого состоялась в рамках Римского кинофестиваля в 2012 году.

Критика

На Римском международном кинофестивале критики назвали картину «гипнотической воронкой». Фильм призов не получил, хотя, по мнению критика Антона Долина, на этом фестивале не было фильма, способного приблизиться к «Вечному возвращению» по части вдохновенности, оригинальности, юмора, поэзии. Критик определяет форму фильма как вариации: бесконечное разнообразие типажей и голосов, актёрских манер и школ, выразительных жестов и слов-паразитов. Он считает, что музыкальная терминология в случае Муратовой неизбежна, чутьё к ритму и пренебрежение к законам кинематографического нарратива - важнейшие черты её фильмов. «Вечное возвращение» - апофеоз репетитивности, за которую одни режиссёра клянут, а другие превозносят.

Кинокритик Валерий Кичин отмечает, что название фильма формально отсылает к тезису Ницше о бесконечной повторяемости предметов и явлений, а, возможно, и к фильму с Жаном Марэ. В коллизии с просмотром дублей критик видит горькую мысль о сложности художнических амбиций, которая вечно расшибается в лепешку о тупость коммерческой индустрии, и безнадежность вечного противостояния неизвестно чего хотящих мужчин и страдающих от их тупости женщин. Как любой странный фильм, «Вечное возвращение» позволяет при желании увидеть метафору в каждом кадре. Но каждая из расшифровок окажется первобытно простенькой. Критик считает, что вне контекста творчества Киры Муратовой и вне ауры, к ней прикипевшей в сознании синефилов, фильм не существует.

Кинообозреватель Стас Тыркин считает, что фильм строг (по структуре) и нарочито манерен (по исполнению), целостен и фрагментарен, совмещает наив с мудростью, вызывает смех и слезы и превращает чистый сор (а что ещё такое кинопробы, самое место которым в корзине?) в столь же чистую поэзию. Стас Тыркин отмечает гипнотическое качество фильма - от картины, где «ничего не происходит», оторваться нельзя - она заматывает, затягивает в воронку, оставляя со щемящим чувством боли, без которого не бывает подлинного искусства.

Награды и номинации

2013 - Премия «Ника» За лучший фильм стран СНГ и Балтии.
2014 - Премия «Белый слон» Гильдии киноведов и кинокритиков России:
премия за лучшую режиссёрскую работу - Кире Муратовой
приз молодых кинокритиков - фильму «Вечное возвращение»

Продюсер (Антон Муратов) показывает кинопробы к фильму скончавшегося режиссёра инвестору-сахарозаводчику (Леонид Кушнир), желающему приобщиться к волшебному миру кино.

Несколько десятков раз разные пары актёров на все лады произносят один и тот же текст, разыгрывают одну и ту же ситуацию. Он «возвращается» к Ней спустя много лет, чтобы посоветоваться о делах сердечных: кого ему предпочесть - жену Люсю или любовницу Люду? А Она даже не может понять, кто перед ней, поскольку у Него был брат-близнец...

Сахарозаводчик польщен, что ему предлагают приобщиться к большому искусству, однако все-таки склоняется к отказу: «Ответ отрицательный, но не окончательный... Очень элитарно - мне нравится, а понравится ли публике?»

Вечный астенический синдром

Тихая квартира одинокой провинциалки, неразбериху в которую приносит своим неожиданным появлением надоедливый командировочный в шляпе. Она все никак не может вспомнить его имени, а он истово верит, что шапочная знакомая десятилетней давности легко поможет найти ему выход из запутанной жизненной ситуации. Размазня в шляпе любит Люсю-жену и Люсю-любовницу, выбрать единственную и неповторимую никак не может, а природная интеллигентность, очевидная по шляпе, заставляет мучиться угрызениями совести. Женщина без имени настойчиво пытается выставить зануду за дверь, но он раз за разом возвращается, задавая одни и те же вопросы и получая на них одни и те же ответы. За время хронометража герои примерят на себя пяток-другой разномастных актерских лиц, нарочито переигрывающих, порой бесталанно фальшивящих и забывающих текст. Так Кира Муратова спустя 4 года вернулась в мир маленького постсоветского арт-хауса с претензией на поездку за «Оскаром».

Сюжет в «Вечном возвращении» отсутствует как класс буржуазии при светлом коммунизме. Признания в неверности и заискивающие просьбы Мужчины, показная занятость бредовыми делами Женщины - разматыванием веревки и развешиванием картин - сопровождаются неизменными диалогами и повторяются снова и снова, так что внимательный зритель сможет подрабатывать суфлером, если когда-нибудь сценарий фильма переместится на театральные подмостки. Но при всей обыденности разговоров и их безмятежной глупости фильм не смотрится скучно. Вспоминая предыдущие работы режиссера, конечно, зритель вправе был бы настроиться на страсть между героями и расправу одной из Люсь над соперницей или ожидать шарманных боли и ужаса. Но Муратова в этот раз разыгрывает веселый водевиль с шаблонными персонажами и таким образом перемещает внимание аудитории с хитросплетений событий на подачу образов. Она отказывается от привычной презумпции фриковатости человечества, давая возможность привнести в своих затасканных героев каждому актеру что-то свое, присущее только его обаянию. Палитра характеров спектрирует от усталого от борьбы за выживание 90-х годов Табакова через взвинченного застегнутого на все пуговицы Маковецкого к непутевому любимцу режиссера Делиеву и лысоватому поклоннику «Мурки» и «Владимирского Централа» Скарге. Единственный персонаж мужского пола каждый раз преподносится по-разному, но подобная неизвестность не дарит аудитории предвкушение сюрприза, а заставляет маяться от ощущения «кота в мешке», ведь из мешка всегда может выпрыгнуть вовсе не длинноволосый Олег Павлович, а мужественность без мужественности какого-нибудь Линецкого. Словно в противовес главному герою в женский же образ редко удавалось вдохнуть живости или красок. Книксеном в сторону старых отношений Муратовой и Ренаты Литвиновой смотрится игра любой актрисы в этой роли. Бесчисленные сумасшедшинки, выдаваемая на гора экзальтированность и позы из клипа Мадонны Vogue смотрелись постмодернистски, учитывая бесконечное исполнение подругой подруги Земфирой арии из оперы «Кармен» при каждом возвращении героя. Единственной, кому удалось вдохнуть глоток свежего некондиционированного воздуха в перфоманс, оказалась, как ни странно, сама Литвинова, отошедшая от привычек «королевы драмы» и решившая добавить в свою игру по большей части комичных ноток, отчего многократно спародированный даже в самом фильме характер выглядел ярче и не столь заезженно по сравнению с товарками по цеху.

Среди коллег Муратова слывет знатным мизантропом, и ее очередная работа кажется издевкой над эстетствующими зрителями, любящими поискать глубинных смыслов. Кто-то из критиков наверняка занес перо, приготовившись размышлять о камерном феминистическом арт-хаусе на троих, в котором мужчина окончательно и бесповоротно беспомощен в принятии решений без женщины, никак не может насытиться женским началом, безнравственно заводит энное количество любовниц дабы реализовать свою альфа-самцовость. Только ленивый философ не найдет отсылок к произведениям Ницше в названии картины и не разглядит в череде одинаковых сцен аллюзию на бесконечный бессмысленный бесцельный самоповтор человеческого существования. Поклонники сюрреализма радостно завалят аргументами: отыщут здесь немного «Внутренней империи», тут капельку гангстеров-продюсеров из «Малхолланд Драйва». Вот уже чувствуется на мозжечке знакомое щекотание мыслей о вечном. Дескать, человечество будет все время ходить по кругу, пока наконец не прекратит напарываться с упорством, достойным лучшего применения, на одни и те же грабли, не сделает хоть в чем-то правильный выбор. В противном случае нас всех ждет бесчисленное количество реинкарнаций в шляпе под Земфиру, где константами выступят жутковатая картина «Привидение в кресле» (и это даже не новогоднее поздравление с телеэкранов) и случайная попутчица, хищно готовящая веревку для рефреном звучащего в картине самоубийства. Зритель чувствует себя немного одураченным, ведь так и непонятно, что же представляет собой второе дно сценария картины: неужто бесконечные ныряния во времени в виде флешбеков, посещение параллельных вселенных, захват тела доктора Джекилла мистером Хайдом или плохие лунные сутки для глазного яблока? Но Муратова без зазрения совести разбивает карточный домик зрительских изысканий бородатой шуткой про дурачка с деньгами с приветом из малиновых пиджаков. И тогда становится понятно, почему картине оказался заказан путь в следующий после «Долби» кинотеатр. Все, что на этот раз осталось в закромах у Муратовой - фирменный киноязык с тонким вниманием к деталям, водевильный изменщик и Рената Литвинова, а шутка про не понимающих авторское кино зрителей, повторенная дважды, уже теряет свою изысканность, но еще не подходит для игры в меметичность.

s_pumpkin

«Вечное возвращение» Киры Муратовой

Смотрела в переполненном зале Дома кино. Двойственное впечатление. Принято считать, что Муратова - радикалка, авангардистка, хулиганка и абсурдист в «одном флаконе». Наверное, все так. Но, по сути, ей больше нечего нам сказать. После «Настройщика», после «Мелодии для шарманки» Муратова свернулась в клубочек... и ждет, ждет сюрпризов, которые художнику всегда подбрасывает жизнь...

Мне кажется, у Муратовой нет родственников, она самовыдвиженка, она из ниоткуда и идет в никуда. И при этом «всю дорогу» заманивает, втягивает нас в лабиринт своих приемов и методов.

Как все это будет истолковано? Ей, по большому счету, глубоко безразлично. В образах, исполненных такого сарказма, такой издевки, такой остроты не стоит искать «жаропонижающих» или «болеутоляющих» комментариев. Ведь мы и в жизни не находим прямых ответов на свои вопросы. Ведь и в гигантском вареве внутренней жизни, где так спутаны (как веревка в фильме Муратовой) фантомы живые и мертвые, природа и пустота, все, что существовало вечно и чего не будет больше никогда, очевидность единственного свидетельства похерена, спрятана в нераспутываемый клубок, в тугой узел проблем.

«Вечное возвращение», конечно же, водевиль. Муратова любит героев, которые не способны действовать, которые топчутся на месте, которые тотально беспомощны. Инфантильные мужчины, которые давно не в силах что-то решить: «Я встретил девушку, полюбил, но жену люблю тоже, как быть? Ты была самой умной у нас на курсе, как скажешь, так и поступлю!», которые так и ждут, на кого бы переложить бремя ответственности, пусть хоть кто-нибудь скажет - как поступить? Людочка или Люся? Жена или любовница? Быть или не быть? И с кем быть? Что лучше сорок пяток или пяток сорок? А когда бывшая сокурсница отказывается помочь «сделать выбор», обижаются, обвиняют в черствости и бездушии и уходят, правда, вскоре возвращаются опять, и так до бесконечности... до второго пришествия... вечное возвращение, круговорот «белки в природе»... Не потому ли эти мужчины без имени - то ли Юры, то ли Олеги, какая, в сущности, разница, командировочные из прошлой жизни, имени которых никто не помнит... некие сергеевы... (так у Вампилова все мужчины когда-то звались Аликами...) без имени и отчества, которые при всей внешней несхожести, произносят столь похожие фразы... Но это ведь и в жизни так... такой жизненный штамп, можно сказать клише вечного безвременья...

Что своим фильмом пытается сказать нам Муратова? Что жизнь бессмысленна, что люди топчутся на месте, что их проблемы не стоят выеденного яйца?

Муратова первой отказалась от эстетского автоматизма, первой показала действительность, в которой, как класс, вымерли «живые отношения», истребились живые молекулы, «элементарные частицы» бытия или, если угодно, присутствуют вполне себе недоступные элементы; первой признала, что быть художником - по большому счету - значит потерпеть неудачу, провалиться, но так, с таким треском, как никто до тебя не проваливался, что подлинный и бесценный мир творца - неудача, и что пытаться избежать ее есть дезертирство, ремесло жалкого кустаря-одиночки, доморощенное кухонное домоводство.

Муратова попыталась сотворить из всей этой мягкой, вроде бы эластичной ткани, из всей этой видимой покорности и непротивления «злу насилием», и даже из своего громкого и позднего признания, и того, что она ни на кого «не ровняется», новую тему и новый предмет, новый элемент отношений..., а из акта, который она, как художник, неспособный угождать и врать совершает, - сотворить новую причудливую реальность (как это уже было и в «Настройщике» и в «Мелодии для шарманки»), новый акт выражения... созерцания.. созидания.

«Вечное возвращение» - это не выученные уроки, это сознание второгодника, это осмысление несостоятельности, несоответствия «жизни взаймы», всего, на что мы закрываем глаза и чего стараемся не замечать, все наши попытки убежать от ощущения провала, тотального провала... во времени и в пространстве. В глобальном человеческом смысле...

Говорят, познать - значит очертить параметры иллюзий. Но в том-то и дело: у Муратовой давно не осталось никаких иллюзий.

В общем, как говорил классик, снимем шляпу и склоним голову в изумлении...

virdginiewuulf